– А с какой стати ангелам устраивать пляски на острие булавки? Они же могут отплясывать свои буги-вуги в облаках.

– Я предпочла бы облака, – осклабилась Рио. – Но я не ангел.

– И я тоже. Все, хватит философии. Что насчет этих адвокатов? И что насчет моего ордера?

– Я его достану, Даллас, но я достану его не раньше завтрашнего утра. Мы же говорим не просто об адвокатах, мы говорим о чертовски богатых адвокатах. Они уже получили свой жирный задаток, у них орды помощников, готовых отыскать любой прецедент в стоге сена.

– В стоге сена? А что, прецеденты ищут в стоге сена?

– Ты что, не понимаешь? Это такая поговорка. Ладно, проехали. – Рио тяжело вздохнула. – Это был тяжелый день: вот самое меньшее, что я могу сказать. Вот у меня прямо сейчас судья сидит и проверяет их последний блок возражений. Если он готов пожертвовать ужином, может, ордер будет выписан через пару часов. Ну а я дам знать. Как только, так сразу.

– В ту же минуту, – сказала Ева и отключила телефон.

«Слишком долго, – думала она. – Слишком много времени уходит на согласование, на утряску всяких юридических формальностей. Тот, кто убил Натали и Бика – или заказал их убийство, – наверняка уже начал стирать или подчищать файлы».

Дай-то бог, чтобы Макнаб оказался прав насчет ищеек из ОЭС, способных взять любой след. Она не сомневалась, что следы заметаются в этот самый момент, пока адвокаты копаются в своем стоге сена. Что бы это ни означало.

Но даже если ОЭС ее подведет, у нее есть собственная ищейка. Очень хитрая и ловкая.

С этими мыслями Ева въехала в ворота своего и Рорка дома.

5

– Вам требуются бланки заявления о перемене адреса?

– А? Что? – Усилием воли Ева заставила себя вернуться в настоящее и тут же пожалела об этом. В настоящем был он – костлявый, облаченный в черное живой кошмар, достававший ее до печенок. – Слушайте, а вы не могли бы обитать где-нибудь в другом месте? Я слыхала об одном доме на Двенадцатой авеню. Там требуются привидения.

Он поджал губы, хотя Ева не понимала, как можно еще больше поджать губы – если это вообще можно было назвать губами, – и без того вечно сжатые в почти невидимую тонкую линию.

– Я полагал, поскольку вы, по всей видимости, здесь больше не живете, вам понадобятся соответствующие бланки.

Ева сняла пальто и демонстративно бросила его на столбик перил.

– Да, давай сюда бланки, я их заполню. Как пишется «Соммерсет»? Сколько «м»? – Она начала подниматься по лестнице.

Рорк, наверно, дома, решила Ева, но она отойдет подальше от этих всеслышащих ушей и только потом обратится к одному из домашних сканеров, чтобы узнать, где ее муж.

Велик был соблазн пройти прямо в спальню, растянуться на кровати и полежать так минут двадцать, но дело не давало ей покоя, и она поднялась этажом выше: прямо к себе в кабинет.

Рорк был там. Он разливал вино.

– Долгий у вас был день, лейтенант. Я тут подумал и решил, что бокал вина придется кстати.

– Не помешает. – Неужели она такая предсказуемая? А может, он экстрасенс? – Давно ты дома?

– Пару часов.

Ева, нахмурившись, взглянула на часы.

– Я не думала, что уже так поздно. Извини. Наверно, надо было позвонить домой, предупредить.

– Не помешало бы. – Он подошел к ней и протянул бокал. Другой рукой он взял ее за подбородок и внимательно заглянул в лицо, а потом коснулся губами ее губ. – Долгий и трудный день.

– Бывали дни полегче и покороче.