Оскар ничего не ответил. Он допил остатки бренди начальника станции и взял шляпу и трость, намереваясь уйти.

— Билли охотно согласился уехать в Лондон? — спросил я.

— Сначала нет, — ответила она. — Как-то летом у нас в «Замке» остановился человек по имени Беллотти, ему понравился Билли, и он сказал, что может дать ему в Лондоне работу. Эдвард заявил, что Билли следует согласиться. Билли сомневался, но Эдвард его заставил. Мальчику было всего четырнадцать, и он не мог особенно сопротивляться, потому что боялся дядю. Эдвард О’Доннел жестокий человек, мистер Шерард. Я знаю, что Билли поехал в Лондон из страха перед Эдвардом, но через некоторое время жизнь там начала ему нравиться. У него появились друзья, другие мальчики такого же возраста, и хорошие, Достойные люди, такие, как мистер Уайльд… и другие.

Оскар, успевший надеть шляпу и перчатки, стоял у двери, ведущей в билетную кассу.

— Билли когда-нибудь упоминал имя Дрейтона Сент-Леонарда? — спросил он.

— О да. Довольно часто. Он говорил, что мистер Сент-Леонард ему как отец. И еще, что мистер Сент-Леонард собирается взять его с собой на каникулы.

— Он не говорил, куда именно? — уточнил Оскар.

— Нет, но я думаю, что за границу.

— Вы не возражали? — спросил я.

— Я хотела, чтобы Билли ничего не боялся, — сказала она, — и чувствовала, что с мистером Сент-Леонардом ему ничто не грозит. К тому же я знала, что с Эдвардом, моим Эдвардом; моим мужем — да поможет мне Бог! — братом его отца, он никогда не будет в безопасности. Если Билли не выполнял приказов дяди, если осмеливался ему хоть в чем-то возразить, Эдвард бил мальчика. — Сюзанна Вуд закрыла глаза, вспоминая. — Мне так стыдно, — прошептала она.

Я захлопнул блокнот и поднялся на ноги.

— Миссис О’Доннел, — сказал я, — согласно вашим собственным словам, ваш муж был человеком, склонным к насилию, безумной ревности и крайней жестокости… Разве такой опасный человек не мог убить вашего сына?

— Да, мистер Шерард, он мог, — проговорила она. — Я боялась, что так и произойдет. Вот почему я мечтала, чтобы Билли избежал этой участи. Вот почему надеялась, что мистер Сент-Леонард станет его спасителем. Эдвард О’Доннел даже в свои лучшие мгновения оставался лишь бледной тенью своего брата Уильяма. А в худшие… вне всякого сомнения, да… он способен на убийство. Но я знаю точно, что он не убивал Билли, мистер Шерард.

— Как вы можете это знать, миссис О’Доннел? — спросил Оскар.

— Потому что вы, мистер Уайльд, сказали мне, что Билли убили днем во вторник тридцать первого августа…

— Да, это произошло в тот роковой день.

— Вы уверены, что именно тогда?

— Совершенно.

— У меня же нет ни малейших сомнений, что днем тридцать первого августа, когда погиб мой бедный Билли, Эдвард О’Доннел находился со мной, в Бродстэрсе, в «Замке».

— Это точно? — спросил я.

— Едва ли я смогу забыть тот день, мистер Шерард. Как говорит мистер Уайльд, роковой день. День, когда я потеряла обоих своих детей.

Я собрался сказать, что не понимаю, но Оскар поднял руку, заставив меня молчать.

— Вы были беременны? — спросил он.

— Да… всего несколько недель, от мужчины, которого я люблю и презираю.