– Может, мне поговорить с ним наедине? – растерявшись попробовала возразить девушка. – Я с ним еще не виделась, но…

– Она имеет в виду, что у фон Эрдмана и ее семьи может быть старая договоренность или непогашенный долг, – объяснил Олег в ответ на мой вопросительный взгляд.

– Я не против, но, кажется, вначале мы должны зайти вместе. Познакомиться. А уж если не удастся уговорить простыми словами – тогда требовать старые долги, – решил я. – Иначе может выйти, что ты упустила шанс для своего дома и рода. Все же герой, даже бывший, – это очень хороший актив.

– Предусмотрительно, – уважительно кивнул Олег. – Я рад быть твоим другом.

– Конечно, дружище! – улыбнулся я, да так, чтобы любые сомнения у одноклассника пропали, дружбу еще заслужить надо.

Через пару минут, свернув к узкому коридору и пройдя чердак, мы оказались на самом верху замковой башни. Пахло здесь отнюдь не розами, и массированный птичий щебет прямо указывал на причину вони. То ли остатки старой традиции, то ли замена привычным мне телефонам – но вдоль всех стен стояли клетки с голубями.

Посреди этого великолепия и говна развалился пьяный в дюпель мужчина неопределённого возраста. Я бы сказал, что ему было от пятидесяти до семидесяти, но обычно алкоголики выглядят значительно старше своих лет. Ни как воин, ни уж тем более как герой он не выглядел.

– Фу, уверены, что нам вообще стоит с ним говорить? – спросил Олег. – Что он в таком состоянии может?

– Это легко проверить, – хмыкнул я, а затем, прочистив горло, крикнул: – Донесение барону фон Эрдману!

– Докладывай! – не открывая глаз, ответил алкаш, дернувшись всем телом. Вторая суть старого вояки пробилась даже сквозь плотные узы алкогольного дурмана. Продирая глаза, барон приподнялся на локтях, но смог нас разглядеть только через несколько секунд. При этом, даже сидя, он не мог удержаться ровно, постоянно пошатываясь.

– Последний взвод потерял командование, требуется ваше личное вмешательство, – уже куда спокойней, но громко и четко сказал я.

– С какого ты фронта, сынок? – икнув, спросил фон Эрдман. – Ха. Не ет. Больше вам меня не провести. Я не возьму в свои руки это безнадежное предприятие.

– Дайте мне поговорить с ним, – попросила Виола. – Пока он еще в сознании.

– Ага, боюсь, это ненадолго, – горько усмехнулся Олег, отступая к дверям. Я еще раз взглянул на потенциального преподавателя. Не могу сказать, что предприятие было совершенно безнадежным, но, если это лучшее, что может предложить мне академия, придется зарываться в библиотеке… с Елизаветой. Выйдя вслед за младшим Громовым, я остался достаточно близко к дверям, но Виола будто назло говорила так тихо, что даже голуби ворковали громче.

– Я ничего не должен твоему отцу! – крик Эрдмана прозвучал отчетливо и громко. – Мой долг стране и ему лично выполнен сполна!

– …Но! – возразила Виола и вновь перешла на шепот.

– Убирайся! Вон, я сказал! – вновь закричал барон. Олег лишь покачал головой, вздохнув, а через пару мгновений дверь распахнулась, и на пороге появилась плачущая девушка, бросившаяся прочь. Вслед ей вылетела пустая бутылка. – Я не стану учить отбросов, которые не способны даже определиться с родиной!

– Это он о чем? – спросил я, но Виола убежала, а Олег лишь пожал плечами. – Ладно, теперь моя очередь. Сходи за девушкой, чтобы ее ненароком не пришибли те уроды. Мне надо минут десять.

– Ага, – кивнул одноклассник, а я, поморщившись, вошел в коморку Барона, прикрыв за собой дверь.