Нигде в своем повествовании об осаде Масады Иосиф Флавий не говорит о том, что защитники крепости по-настоящему боролись с осадившими их римлянами, хотя, согласно многим современным версиям, они вели якобы партизанскую войну против римских войск в течение трех лет. Согласно же Иосифу Флавию, единственная их военная операция, которую они совершили, это набег на соседний еврейский поселок Эйн-Геди, в ходе которого они убили свыше 700 своих еврейских собратьев. Большинство современных историков предпочитают замалчивать этот факт. Впрочем, и самого Иосифа Флавия никак нельзя считать беспристрастным. Да, он был одним из командиров еврейских повстанцев в начале восстания. Особенно отличился он во время осады Джотопаты, где он умело и мужественно держал оборону от нападавших войск могущественного Веспасиана. Однако в 67 году он попал в плен к римлянам и стал ярым сторонником Рима. Он оставался таковым до конца своих дней. А потому в его интересах было продвигать в массы именно римский взгляд на Иудейскую войну. Собственно, от этого, возможно, зависела даже его жизнь.

Через пустыню

Кто бы ни был тут прав, история Масады по-прежнему созвучна современности. Это древний и неувядающий символ борьбы еврейского государства за существование и человеческого мужества перед лицом непреодолимой силы. В декабре 2001 года Фонд мирового наследия ЮНЕСКО внес Масаду в список памятников, подлежащих охране. Сотрудники фонда назвали Масаду «символом древнего еврейского Израильского царства, его жестокого разрушения в конце I века и последующей диаспоры».

Дворец Ирода Великого в Масаде – это выдающийся образец роскошной виллы ранней Римской империи. Трагические события же, произошедшие в последние дни осады с еврейскими беженцами, которые укрылись в крепости и дворце Масады, делают ее символом еврейского культурного самосознания и в более широком смысле – продолжающейся борьбы людей против угнетения и за свободу.

Египет

Пристань, к выгружению служащая…

В тот день я меньше всего думал об Александре Великом, чье имя вот уже третье тысячелетие носит красавец город на побережье Средиземного моря. Увы, по следам отважного завоевателя древней Ойкумены пойдет кто-то иной, и могилу Александра будет искать другой, и в катакомбы первых христиан я не полезу, и не суждено мне поразмыслить на месте о возможном местонахождении великолепной библиотеки Птолемеев, сожженной Цезарем. А Бальмонт в Александрии? Чем не тема для долгих и грустных прогулок по городу, соединившему в себе Европу, Азию и Африку – преддверие в Египет… «Орда арабов, они голосят, мечутся, действуют, хватают мои вещи, несут на руках меня самого, говорят на всех языках… И по-русски…»

Ничего не изменилось!

Но мне уготована совсем иная роль. Я – «челнок» на час. То есть на день, а точнее, на три дня. Я во власти малого бизнеса. Но, тем не менее, я оставляю за собой право все же прикасаться к древностям – хотя бы придерживаясь удивительной по своему провидческому дару книги «Древняя Александрия. Путешествие Киево-Екатерино-Греческого монастыря архимандрита Константина», писанной аж в 1803 году! Она поможет мне сохранить вечные ориентиры в сегодняшнем, сошедшем с ума мире, где все продается и покупается. Итак…

«В Александрии есть две гавани: старая и новая; по древнему названию: африканская и азиатская. Первая принадлежит туркам, а во второй участие имеют многие европейцы.