Белая дама Южной Африки

…В начале века экспедиция немецкого геодезиста Р. Маака нашла в горном массиве Брандберг (в той же Юго-Западной Африке) удивительную наскальную фреску. Ее изучением и интерпретацией занялся известный французский археолог Анри Брей. Костюм Белой дамы (так ученый назвал центральную фигуру ансамбля) удивительно похож на одежду девушек-матадоров из критского дворца Миноса. Это простая короткая куртка и трико, прошитые золотыми нитками. Похожи также головные уборы. В одной руке у дамы заряженный лук и три стрелы в запасе, в другой – цветок (а может, чаша?). Кносские девушки-матадоры пользовались большим почетом, их наряжали в лучшие одежды. Культ цветов отразился там в вазах и золотых украшения – они очень похожи на тот цветок, что несет дама. У некоторых участников процессии можно видеть на руках короткие повязки с бахромой. Во время религиозных ритуалов в Кносском дворце такие повязки закреплялись сзади бантиком – об этом свидетельствует критская керамика (заметим, что в первом томе труда Эванса показаны образцы одежды – точные копии одеяния Дамы). Еще один признак сходства с обитателями Кносса – черные сопровождающие, о которых мы уже говорили.

Но это пока тоже предположение…

Конечно, пока что исторически документированные свидетельства позволяют утверждать наличие прямых связей критомикенской цивилизации лишь с Северной Африкой. Предположение о проникновении критян в центральные, а тем более в южные районы континента только намечают пути дальнейших поисков. Но уже сейчас плодотворность их признают не только ученые Центра африканских исследований в Мапуту, но и многие европейские и американские специалисты.

Охота на антимаха

Первое прикосновение к настоящей Африке было малоприятным: едва «джип» въехал в густые заросли капима – жесткой трехметровой травы, – мы ободрали локти, неосторожно высунутые в окна.

– Здесь нужно поставить знак «Не высовывать руки!», – мрачно пошутил водитель, когда машина, буквально продираясь сквозь кустарник, вплыла в бесконечное море желтой травы, раздвигая мощным бампером.

Выбрались наконец на каменистое ложе речушки, в сухой сезон обмелевшей. Колеса осторожно опробовали метр за метром, но нас основательно трясло и швыряло друг на друга.

И тут я увидел: на противоположном берегу, вокруг мутной лужи, сидели сотни, нет, тысячи и тысячи… бабочек! Бело-желто-коричневое покрывало шевелилось, отдельные лоскутки его вспархивали и опускались. «Джип» прошел метрах в двух, и покрывало взлетело, приоткрыв мшистые камни. Зависнув облачком, бабочки пропустили машину и снова облепили грязные берега лужи.

Бабочка антимах

В тот день я записал в дневнике: «Видел скопление бабочек в районе реки Метуиссе, провинция Замбезия. Размах крыльев 10–12 сантиметров, окраска апельсиновая с белыми и коричневыми пятнами». Бабочки принадлежали виду данаус хризиппус, золотых данаид, широко распространенных в Африке и Южной Азии. Но это выяснилось уже в Москве, когда я сравнивал привезенные экземпляры с рисунками в определителях и поражался невыразительности самых ярких типографских красок…

В первые же дни после приезда в Мозамбик я разыскал Музей естественной истории (мы уже рассказывали о нем). Оказался он совсем рядом с гостиницей – на Площади Перекрытия Замбези – в большом белом здании с пристройками, охраняемом глиняными фигурами доисторических ящеров в натуральную величину.

Я поднялся на второй этаж, где располагались кабинеты.

На одной из дверей висела табличка: «Lepidoptera».