Иные случаи многократного употребления, которые допустимо объединить под названием «двусмысленностей» в новую, третью группу, можно отнести к разрядам, существенно неотделимым друг от друга (так сама третья группа почти неотличима от второй). Что мы имеем:

А) Двусмысленности имен собственных и нарицательных. Ср. у Шекспира: «Discharge thyself of our company, Pistol!» («Генрих IV»).

«Mehr Hof, als Freiung» («Больше ухаживаний, чем сватовства»), – сказал венский остроумец по поводу нескольких красивых девушек, за которыми долго ухаживали, но которые не нашли себе мужей. «Hof» и «Freiung» – это еще и две примыкающие друг к другу площади в центре Вены.

«Здесь правит не мерзкий Макбет, здесь правит Банко» (банковские деньги; речь о Гамбурге. – Авт.); см. «Из мемуаров господина фон Шнабелевопского», гл. 3.

Там, где имя собственное нельзя употребить (точнее говоря, где им нельзя злоупотребить), двусмысленность может порождаться посредством уже известных нам малых изменений.

«Почему французы отвергли оперу о Лоэнгрине?» – спрашивали в былые времена. Ответ гласил: «Из-за Эльзы» (Elsa’s – Elsaß, Эльзас).

Б) Двусмысленность вследствие буквального и метафорического значения слов. Это один из наиболее обильных источников для развития техники остроумия. Приведу лишь несколько примеров.

Один коллега-врач, известный острослов, сказал как-то драматургу Артуру Шницлеру (тот и сам, между прочим, доктор медицины): «Не удивлен, что вы стали известным писателем. Ведь у вашего отца уже было зеркало для современников». Отец драматурга, знаменитый врач Шницлер, владел ларингоскопом. Если вспомнить слова Гамлета, цель драмы, а также поэта, ее создающего, «как прежде, так и теперь была и есть – держать как бы зеркало перед природой, являть добродетели ее же черты, спеси – ее же облик, а всякому веку и сословию – его подобие и отпечаток».

В) Собственно двусмысленность или игра слов; это, так сказать, идеальный случай многократного употребления. Над словом не производят никаких насильственных манипуляций. Оно не расчленяется на составляющие слоги; нет нужды подвергать его каким-либо изменениям; не нужно смешивать область, к которой оно принадлежит (допустим, область имен собственных), с какой-либо другой областью. В таком виде, в каком находится и стоит в общей организации фразы, оно может выражать двоякий смысл при стечении некоторых обстоятельств.

В нашем распоряжении имеется множество примеров.

Одним из первых шагов Наполеона III после прихода к власти стал захват имущества Орлеанского дома. Удачная игра слов создала тогда фразу: «C’est lе premier vol de l’aigle» («Первый полет орла». – Ред.). Слово «Vol» означает полет, а также грабеж. (См. Fischer 1889.)

Людовик XV захотел испытать остроумие одного из своих придворных, о таланте которого ему рассказывали. При первом удобном случае он велел кавалеру подшутить над ним самим – чтобы король стал «сюжетом» шутки. Придворный остроумно ответил: «Le roi n’est pas sujet» (Король – не подданый». – Ред.). «Sujet» означает «сюжет» и «подданный». (Там же.)

Врач, отходя от постели больной дамы, говорит, качает головой и говорит ее супругу: «Не нравится мне ее вид».