Д. Шпицер в своем сочинении «Венские гуляки» предлагает лаконичное биографическое описание, вполне к тому же шутливое, социального типажа, что расцвел во времена после Франко-прусской войны: «Железный лоб – железная касса – железная корона». (Последняя – это орден, награждение которым переводило его кавалера в дворянское сословие.) Вот превосходный образчик унификации – все как будто изготовлено из железа! Различные, но не сильно противоположные друг другу значения определения «железный» делают допустимыми эти «многократные употребления».

Другая игра слов может облегчить нам переход к новому разряду техники двусмысленности. Упомянутый выше врач-острослов в ходе дела Дрейфуса отпустил следующую шутку: «Эта девушка напоминает мне Дрейфуса. Армия не верит в ее невинность».

Слово «невинность», на двусмысленности которого построена эта шутка, в одном случае имеет смысл, противоположный виновности, преступлению; в другом случае – смысл, противоположный сексуальной опытности. Существует много примеров такого рода двусмысленностей, в которых действие шутки сводится к сексуальному толкованию. Для этой группы можно предложить обозначение «двоякое толкование» (double entendre).

Прекрасным примером такого double entendre служит приведенная выше шутка Д. Шпицера: «По мнению одних, муж много зарабатывает и при этом откладывает кое-что впрок (sich etwas zurückgelegt); по мнению других, жена слегка прилегла (sich etwas zurückgelegt) и тем много заработала».

Но если сравнить этот пример двусмысленности в сочетании с double entendre с другими примерами, то бросится в глаза различие, немаловажное для техники остроумия. В шутке о «невинности» одно значение слова столь же ясно, сколь и другое. Трудно установить, какое значение слова является более употребительным и более подходящим – сексуальное или несексуальное. Иначе обстоит дело в примере Шпицера, где повседневный смысл словосочетания «sich etwas zurückgelegt» выступает вперед и как будто прячет сексуальный смысл, который может совсем ускользнуть от простодушного читателя. Приведем противоположный пример, где нет сокрытия сексуального значения. Вот гейневская характеристика услужливой дамы: «Sie konnte nichts abschlagen, ausser ihr Wasser» («Она не может ни в чем отказать, кроме своей воды» или «Она не может мочиться». – Ред.). Звучит несколько сально, остроумие едва замечается. Такая особенность, когда оба значения двусмысленности воспринимаются по-разному, может иметь место и при шутках несексуального свойства – в силу того, что первый смысл сам по себе более употребителен или особенно подчеркивается благодаря связи с другими частями предложения (см., например, фразу «c’est le premier vol de l’aigle»). Все эти случаи я предлагаю называть «двусмысленностью с намеком».

* * *

Мы уже ознакомились с изрядным числом технических приемов остроумия, так что возникает опасность растеряться. Попытаемся поэтому дать сжатый их перечень.

I. Сгущение:

а) с образованием смешанных слов;

б) с изменениями.

II. Многократное употребление материала:

в) целиком и частично;

г) перестановка;

д) с малыми изменениями;

е) со значимыми и «пустыми» словами.

III. Двусмысленность:

ж) имя собственное и нарицательное;

з) метафорическое и буквальное значение;

и) собственно двусмысленность (игра слов);

к) double entendre;

л) двусмысленность с намеком.

Это разнообразие сбивает с толка. Мы можем испытать обеспокоенность из-за того, что слишком много внимания уделили техническим приемам остроумия; неужели, гложет нас мысль, мы переоцениваем их значение для познания сущности остроумия? Вот только данное предположение опровергается тем непреложным фактом, что шутка всякий раз исчезает, стоит лишь устранить деятельность таких технических приемов в способе выражения.