|
– Я не понимала, куда попала и чего от меня хотят. Каких то бумаг Мауриция Бенёвского… Но в моей семье не было человека с таким именем! Меня пытали. Если бы не Отто, я умерла бы очень быстро – Шпеер был абсолютным сумасшедшим. То мучил меня, то напивался и рассказывал про своего фюрера. Так у меня появился этот шрам… – она коснулась щеки. – И не только этот. К счастью, когда капитан отдыхал, Отто поддерживал меня, как мог. От него я узнала, что спустя много лет Германия поведет за собой народы против… – Моник повернулась к фон Белову и тот подсказал одними губами. Она повторила: – Против сил мирового капитала и против большевистских орд. – Весьма интересно! – Клод допил и снова потянулся к фляжке. – Я, признаться, очень хотел бы об этом послушать, но сперва хотелось бы понять, как тебя нашли. Потому что эти большевич… В общем, нам эти слова ровным счетом ничего не говорят! Фон Белов смерил буканьера недобрым взглядом, и тут уж Моник погладила его по руке. – Все просто: они знали, где и когда меня искать. Откуда – нам точно неизвестно, но Шпеер тряс передо мной копиями записок некоего Ивана Устюжина, штурмана капитана Бенёвского, из которых стало известно и о Ключе, и об острове Демона, и много о чем еще. Где они их обнаружили и когда, нам тоже неведомо. Их прислали Шпееру какие то люди, которые занимались секретной работой. Отто многого не знал. – Каюсь… – пробасил Устюжин от окна. – Я мог, наверное, оставить такие записки. Но клянусь, пока ничего не писал. – Так напиши обязательно, Иван! – Моник рассмеялась. – Ведь если не напишешь – за мной не вышлют подводную лодку и не спасут! Эти люди в Германии двадцатого века должны найти твои записки! – Не знаю, как это так, получается… – вздохнул Устюжин. – Не все понимаю. Налейте ка мне коньяку, пожалуйста! – Подводная лодка? – Клод вскинул брови. – Они послали за тобой подводную лодку? Железная, с одним горящим глазом? – Да, – кивнула Моник. – Это ее вы видели на подходе к острову. И там уже была я, но капитан Шпеер был жив и вел нас к острову Оук, чтобы отправиться в иное время. Хотя нам привычнее звать его островом Демона. – Значит, название, которое придумал Роб, все же прижилось! – присвистнул Джон. Я прикинула, сколько прошло времени за этой болтовней. Роберт остался за старшего на «Ла Навидад» и, поскольку корабль никуда не переносился, уже должен был начать нервничать. – Постойте ка! – все таки я капитан и должна думать о команде. – Время идет, а если Роб отправится нас искать, может случиться перестрелка. Тем более, уже темнеет. Джон, ты должен вернуться на «Ла Навидад» и успокоить Роберта. – Но почему? – любопытному Джону, конечно, не хотелось уходить. – Может быть, полковник Бенёвский мог бы послать кого нибудь из своих людей? А ты бы написала письмо. Я мысленно вздохнула. Этот болтун Бенёвский, кажется, не на шутку заинтересовал Джона. Да и Моник говорила интересные вещи. Как же: далекое будущее! Наверное, ерзает от желания спросить про любимую Британию, патриот. И все же мне хотелось, чтобы именно Джон присмотрел за Робертом. Тот мог наломать дров: чего стоила случайно взорванная «Пантера». – Слишком длинное письмо получится! Иди, Джон, это приказ капитана. – Приказ капитана! – передразнила Моник и тут же прикусила язык. – Я хочу сказать – ничего не поделаешь, Джонни поболтаем в другой раз. Этот странный Отто теперь и на Джона уставился, как бык на красную тряпку. Прежде чем наш шотландец ушел, я, конечно, немного пошепталась с ним. О том, чтобы вступать в открытый бой с таким противником, и речи быть не могло – может быть, у них и подводная лодка где то поблизости? Мне совсем не хотелось получить в своем корабле пробоину от носа «железного кита». |
