Свет лампады исчез в конце коридора, и Вольд остался в полной темноте. Наконец‑то его руки были свободны – и теперь он покажет этим бесчинствующим садистам, как сажать в темницу настоящего мага! Он вызвал в памяти заклинания ломки железа и кустовой молнии, готовясь выломать все встреченные запоры и поджарить каждого, кто окажется у него на пути. Но сначала нужно было засветить магический огонек, чтобы не блуждать в коридорах наощупь.

Вольд произнес заклинание светильника и вдруг обнаружил, что его нечем оживить. Изобилие магической энергии, бывшее наверху, сменилось полной пустотой. Вольд повторил заклинание, подкрепив его жестом, но ничего не случилось.

Неужели темница была защищена заклинанием запрета на чужую магию? Но для этого кто‑то из дыбников должен быть незаурядным магом, а все справочники утверждали, что маги давно перевелись на Геджии. Вольд включил магическое чутье, для которого не требовалась подпитка извне, и начал исследовать стены камеры на наличие заклинаний. Когда он закончил исследование, итоги оказались весьма неутешительными.

Никаких защитных заклинаний здесь не было, просто стены подземелья были сложены из минерала, гасящего магию. Минералы с подобными свойствами были редки и встречались не в каждом мире, но, видимо, на Геджии они имелись в достаточном количестве, чтобы быть строительным материалом. И, естественно, борцы с магией складывали свои застенки именно из него.

Вольду стало ясно, что здесь ему не выполнить и самого пустякового заклинания. Значит, ему удастся вырваться, только когда его поведут на допрос – если, конечно, стены пыточной сложены из другого материала – или на казнь. Он последовательно, шаг за шагом припомнил свои поступки, вследствие которых оказался здесь. Выводы также оказались весьма неутешительными – он слишком понадеялся на свою силу, слишком уверовал в свое преимущество, будучи единственным магом в этом мире. И слишком недооценил этих жалких не‑магов.

– Ну и дурак же я был! – с досадой пробормотал он.

XXIII

Зербинас и Хирро вышли из междумирья на огромной высоте. Далеко внизу виднелись равнины и перелески, холмы и излучины рек. На берегу одной из них раскинулась россыпь желто‑бурых зданий с красноватыми крышами.

– Куда это мы попали? – спросил Зербинас, окинув взглядом открывшийся вид.

– Трудно сказать, – пробормотал Хирро. – Я не уверен, что бывал здесь. Вероятно, какой‑то из посещаемых миров. Давай лучше уточним, где Вольд – я так напряженно думал о нем во время выхода, что не удивился бы, если бы мы сели прямо ему на шею.

Он извлек кровяной компас и подвесил на указательный палец. Стрелка крутанулась и застыла, указывая вниз. Оба мага глянули в том направлении.

– Смотри! – Зербинас ткнул пальцем в быстро перемещающуюся черную точку. – Уж не гаргойл ли это?

Хирро всмотрелся и увидел черную фигурку летящего гаргойла, на спине которого сидел всадник. Фигурка двигалась по направлению от города.

– Да, это Вольд, – подтвердил он. – И стрелка туда указывает, и гаргойл – чрезвычайно редкий скакун. Быстро же мы его догнали!

– Значит, за ним?

– Он летит от города, где наверняка возобновлял запас провизии. Нам нужно сделать то же самое, заодно и узнаем, где находимся. Пока он не у цели, лучше следить за ним издали, чтобы не спугнуть его.

Маги опустились на площадь и соскочили с ларов. Они не знали местного языка, но слово «академия» произносилось на алайни во всех мирах, где были академии, поэтому Хирро было достаточно подойти к одному из остановившихся вокруг зевак и назвать это слово. Тот махнул рукой в нужном направлении, и они отправились туда.

Повторив эту процедуру несколько раз, маги нашли академию и узнали там, что попали на Сандану.