Петя как в замедленной съемке увидел – красная машина тормозит прямо поперек дороги, открывается дверь, оттуда появляется нога… Эта нога, по всей видимости, принадлежит Мамеду…

Оглушительный удар. Лобовое стекло, вмиг превратившись в миллион хрустальных брызг, разлетелось во все стороны. Рулевое колесо неотвратимо надвигается на грудь и давит, давит… Брызги крови… Лоскут черной кожи – видно, от куртки Мамеда… Веер разлетевшихся сторублевок… Стало трудно, а потом и невозможно дышать… Перед тем как все погрузилось во тьму, Петя чуть повернул голову. Пассажира не было.

Через полтора часа на обочину Ленинградского шоссе вышел человек. Он был хорошо одет, однако нижняя часть его дорогих брюк представляла собой сплошное месиво из светло коричневой глины. В таком же плачевном состоянии были его туфли.

Он поднял руку, и тотчас же возле него остановился частник на «Жигулях».

Ни слова не говоря, человек сел на заднее сиденье:

– В центр. Гостиница «Метрополь».

4

Согласитесь, это странно – клиенты специально едут в Сочи, разыскивают меня, когда в Москве адвокатов пруд пруди. Спасибо Грязнову, удружил. Когда братья Михайловы сказали, что приехали сюда специально для того, чтобы встретиться со мной, я себя зауважал – в первый раз за это утро.

Через полминуты после того, как удалилась горничная, в дверь снова постучали. Это оказалась официантка, которая принесла завтрак на три персоны.

– Но я не зака… – попытался протестовать я, но старший Михайлов спокойно вынул из кармана пухлое портмоне и расплатился. Замечу, этим завтраком не побрезговала бы сама королева Англии. Отдельно в мой номер вкатили маленький столик с напитками.

– Ну что, – сказал Константин Михайлов, – давайте подкрепимся (мы только с дороги) и попутно поговорим о деле.

Я кивнул. Перспектива подкрепиться оказалась как нельзя кстати, учитывая мое катастрофическое материальное положение. Ведь каждому известно, что пустой кошелек – это непременно пустой желудок. Узнав о своей неожиданной неплатежеспособности, я уже начал ощущать голодные позывы желудка, несмотря на отвращение ко всему съестному, вызванное похмельным синдромом. Скажете, я противоречу сам себе? Ничуть не бывало. Вы когда нибудь видели, какое количество еды люди поглощают на пляжах и в поездах? А между тем купаться с набитым желудком абсолютно некомфортно. А в поезде укачивает, и переедание там тоже совершенно не к месту. Словом, когда дело касается пищи, логика отходит на второй план…

Впрочем, я отвлекся. Итак, передо мной стоял замечательный завтрак, за который я тотчас же принялся.

Братья съели по бутерброду с икрой, а потом налили себе коньяку (между прочим, настоящий «Камю») и принялись наблюдать за тем, как я поглощаю деликатесы, которыми был уставлен столик.

– Выпьете что нибудь? – нарушил молчание старший брат.

Мысль о любой алкоголесодержащей жидкости, исключая, пожалуй, только валерьянку, вызывала у меня отвращение, граничащее с ненавистью. Кроме того, реакция организма последовала немедленно, и бутерброд с прозрачным ломтиком янтарного балыка, который я только что отправил в желудок, чуть было не восстановил свое статус кво на тарелке в несколько измененном виде.

– Нет, спасибо, – пробурчал я, вытирая рот салфеткой, – я, пожалуй, минеральной воды выпью…

Утолив голод, я должен был поинтересоваться, зачем все таки Грязнов послал этих двух молодцов в такую даль. Должна же быть какая то причина! Стоило мне открыть рот, чтобы задать прямой вопрос, как старший брат опередил меня:

– Вячеслав Иванович порекомендовал вас как весьма квалифицированного адвоката.

– Спасибо, – отреагировал я.