— Да.

— Ну, хоть в чём-то мы не похожи.

Близнец Пэйн заглянул в комнату.

— Что, чёрт возьми, это за какафония? Будто кто-то в состоянии религиозного экстаза несёт ахинею на неведомом языке. Или, может, даже врубил Джастина Бибера.

Мэнни просто покачал головой.

— Это музыка.

— Ну, это по твоим словам.

Мэнни закатил глаза и снова погрузился в очень тёмный и опасный уголок своего сознания. Реальность, в которой он ничего не мог сделать для своей женщины, заставляла его испытывать желание причинить кому-нибудь боль. И то, что в нём текла вампирская кровь, было именно тем откровением, в котором он сегодня, ну, никак не нуждался.

Господи, он чувствовал себя мертвецом.

— Кто-нибудь желает сыграть в пул? — тупо спросил он.

— Чёрт, да.

— По любому.

Джейн шагнула вперёд и обняла его.

— Можешь на меня рассчитывать.

По ходу, он был не единственным, кому требовалось отвлечься.

Глава 55

Пэйн сидела на чём-то мягком, сложив руки на коленях. Предположительно, она находилась в машине, потому что лёгкая вибрация напоминала то, что она испытывала, когда ехала с Мануэлем в его Порше. Убедиться в этом визуально она не могла, поскольку солдат Бладлеттера, как и обещал, завязал ей глаза. Её окружал запах охраняющего её мужчины, он явно сидел на месте, не двигаясь, автомобилем управлял третий.

За то время, что прошло между их схваткой и этой поездкой, с ней ничего не случилось. Она провела дневные часы, сидя на кровати главаря, подтянув колени к груди и положив оба пистолета на грубое одеяло рядом с собой. Никто её не беспокоил, поэтому через некоторое время она прекратила вздрагивать от каждого звука, доносившегося сверху, и немного расслабилась.

Вскоре большую часть её сознания заняли мысли о Мануэле, и она стала проигрывать в памяти сцены того недолгого времени, что они провели вместе, пока её сердце не забилось в агонии. Не успела она опомниться, как к ней пришёл главарь и спросил, не желает ли она поесть перед отъездом.

Нет, есть Пэйн не хотела.

После этого он завязал ей глаза девственно-белой тканью — такой чистой и свежей, что ей даже стало интересно, где он её достал. А потом он крепко взял её за локоть и медленно повёл вверх по лестнице, подальше от места, в которое буквально приволок недавно.

Трудно было определить, сколько времени они ехали. Двадцать минут? Может быть полчаса?

— Здесь, — наконец сказал главарь.

По его команде, машина, в которой они находились, замедлила ход, а затем и вовсе остановилась, двери разблокировали. Когда повеяло свежим, прохладным воздухом, Пэйн ещё раз взяли под локоть, поддерживая, пока она выходила. Дверь закрылась с громким звуком — как будто кто-то ударил по машине кулаком.

Грязь из-под колёс полетела прямо на её мантию.

А затем она осталась наедине с главарём.

И, хотя мужчина молчал, она чувствовала, как он подошёл сзади и ослабил повязку. Когда ткань исчезла совсем, у Пэйн перехватило дыхание.

— Я подумал, раз уж я отпускаю тебя, пусть это произойдёт здесь, среди пейзажа, достойного твоих светлых глаз.

Перед ними раскинулся весь Колдвелл. Его мерцающие огни и светящийся поток машин были праздником для её глаз. Они стояли на выступе небольшой горы, а под их ногами, вдоль реки простирался сам город.

— Как красиво, — прошептала Пэйн, взглянув на солдата.

Он стоял поодаль, до него было не дотянуться, а его уродство скрывала тень.

— Удачи тебе во всём, Избранная.

— И тебе… Я всё ещё не знаю твоего имени.

— Верно.