«Ваше императорское величество. С сожалением сообщаю, что вашим первенцем стала девочка. Прошу простить меня, ваша единственно верная супруга, Чикако Силерантил».

Дышать. Только дышать. Посмотрев на спутников, которые явно ждали моего разрешения подойти после того, как горожане и паломники покинули наши казармы, я сделал жест рассаживаться, а сам вернулся в свою комнату. Закрыл дверь на засов, занавесил ставни, чтобы меня было нельзя увидеть с улицы. А затем еще раз перечитал сообщение.

Девочка, стала моим первенцем. Ох е. Это что же. Это как же получается. Я несколько раз пересчитал на пальцах месяцы. Все сходилось. Месяц до турнира, два в тюрьме, полгода до взятия дождливой крепости и девять в сумме до сегодняшнего момента.

Я стал папой!

Я, вашу бога душу мать, отец!

Но как же они без меня? Как ребенок будет расти, когда я так далеко? Кто ее защитит? Кто защитит Чию? Мысли кружились в голове как сумасшедшие, и я совершенно не понимал, к чему Чикако использовала столь извиняющийся тон. Девочка? Это же здорово! Какая разница, какого пола у тебя счастье, даже если это счастье нежданное?

Я начал писать благодарный ответ, что скоро приеду, что обязательно доберусь до них и буду помогать, чем смогу. Когда осознание будто окотило меня ушатом ледяной воды.

Я непризнанный император эльфов. Я первожрец и военачальник сил Света в Славии, сражающейся против Империи. Если я сейчас покину страну, забью на свои обязательства, на демонов, Буланскую, Рейнхарда и Вейшенга — мне не простят. Святогор — даже если он победит — найдет меня из-под земли, ведь сколько бы я не врал о его всепрощении — он та еще мстительная тварь. Но куда хуже будет, если он проиграет…

«Любимая и обожаемая императрица, я делаю все возможное, чтобы вскоре увидеться с вами. Спасибо вам огромное за дочку. Не отчаивайтесь и знайте, что я буду любить ее не меньше, чем сына. Война в самом разгаре, и я не могу покинуть линию фронта, но с удовольствием выберу имя для нашей малышки вместе с вами. Люблю, целую. Майкл Силерантил».

Глава 7

— Чего такого радостного произошло, пока вы один в комнате находились? — удивленно спросила Ойли, приподняв бровь над красным глазом. — Обнаружили, что в перчатках демонические руки кожу не натирают, или догадались масло использовать?

— Да иди ты. — Беззлобно отмахнулся я. — Юмор у тебя… даже не мужской, а непонятный. Если вкратце, то у меня появился еще один повод поскорее закончить эту войну нашей победой.

— Ну если вам выживания было мало, то я даже не знаю. — Вздохнул Макграг, сегодня он говорил куда лучше, и раздражение уменьшилось. Очевидно, он все же оправился после кровавого тумана Вокра и теперь был готов к службе.

— Дополнительные стимулы — это всегда хорошо, — пожал плечами я, садясь за обеденный стол и пододвигая к себе блюдо с обжаренными свиными ребрышками, посыпанными хрустящим белым луком и политые острым соусом. — Садитесь, перекусим, в ногах правды нет. Что у нас нового? В нескольких словах.

— Да тут так просто и не опишешь… — замялся Бладстил, — вроде много всего, но так, чтобы коротко. Князь вас видеть хотел. Поломников этих толпа, считающих вас пророком или сыном бога — мнения расходятся. Добровольцы в ваши личные отряды набираются…

— Хлюпики в большинстве. — Тут же прокомментировал Крег. — Я бы их, даже если приказали, не взял. Можно устроить показательные кулачные бои, один наш против их десятка.

— Нет нужды. И так понятно, кто будет сильнее. Но это не значит, что они нам не подходят. Эва, нужно создать универсальную формулу морфизма с учетом эльфов, людей и дварфов.