Сен-Вит… Виктор вспомнил собор святого Витта в Праге. Популярный святой. Говорят, что он лечил хорею в средние века. Этот Сен-Вит — по преданию, родной город святого, жившего здесь в III веке. Здорово отутюжили американские бомбардировщики этот древний город.

Собор святого Витта Виктор видел и в Златой Праге. Он побывал там репортером от власовской газеты «Доброволец» в середине ноября. В парадном зале пражского замка с благословения Гиммлера состоялось организационное собрание пресловутого «Объединенного комитета освобождения народов России». Репортером «Добровольца» Виктор стал вполне легально, окончив весной курсы пропагандистов РОА в Добендорфе, расположенном в сорока километрах от Берлина. На выпускные торжества приезжал и сам бывший генерал-лейтенант Советской Армии Андрей Андреевич Власов, ныне его превосходительство… В пражском замке, где нудно и длинно ораторствовал Власов — вот бы бомбу сюда! — Виктор видел и других предателей — Жиленкова, Трухина, Малышкина, Майкопского, председателя «Белорусской рады» Островского, командиров восточных легионов. Главой комитета единогласно избрали Власова. Наверное, никогда в истории не было еще такого сборища предателей. Закончился он единодушным принятием Пражского манифеста, сочиненного гиммлеровскими экспертами.

Репортерское удостоверение позволяло Виктору ездить из Фекана, под Гавром, где в старинном аббатстве Бенедиктинского ордена стоял еще до высадки союзников в Нормандии один из власовских штабов, почти по всему побережью, примечая местоположения остбатальонов. «Доброволец» напечатал ряд его корреспонденции, просил еще. В остбатальонах побеги к партизанам и просто дезертирства были обычным явлением, но об этом Виктор, разумеется, не писал. Пойманных расстреливали. Немцы кормили сброд предателей нежирно — триста — четыреста граммов хлеба в день и две-три сигареты. Одевали в трофейную французскую форму.

В редакции «Добровольца» Виктор случайно узнал, что немцы используют мощные «глушилки» на радиостанции в Люксембурге. Эту новость он сразу передал по рации в Лондон.

Виктор довольно быстро понял, что никакой власовской «Русской освободительной армии» в действительности не существует, а есть свора предателей, группирующихся вокруг Власова и составляющих опекаемый гитлеровцами штаб пропагандистов-антисоветчиков. Подчинялись они и Гиммлеру, и полковнику Рейнгарду, и Гелену — шефу отдела разведки по иностранным армиям Востока в штабе ОКХ (германской сухопутной армии), — и графу Гельмуту фон Мольтке. У Гелена основными непосредственными начальниками Власова были прибалтийский барон — подполковник Алексис фон Ренн, занимавшийся допросом советских военнопленных, и главный следователь этого отделения — капитан Вилфрид Штрик-Штрикфельд. Последний еще в октябре 1941 года предложил создать армию из 200 тысяч врагов советского строя, но идея эта была в то время положена под сукно, поскольку шла вразрез с известным тезисом фюрера: оружие должны носить только немцы. Но поражения вермахта под Москвой и Сталинградом заставили гитлеровцев прибегать к любым средствам, и одной из таких спасительных идей была власовщина. Гиммлер, Кох, Розенберг долгое время не хотели иметь дела с российскими национал-фашистами, но полковник Гелен доказывал, что власовцы нужны ему прежде всего для разведки против Красной Армии. В апреле 1943 года ведомство Гелена стало распространять от имени генерала Власова сотни тысяч листовок, приглашавших победоносную Красную Армию воткнуть штыки в землю и сдаться на милость терпевшего поражения врага. Такая агитация, конечно, была обречена на провал, но Штрик-Штрикфельд, тем не менее, уверял, что следует перейти к созданию правительства Московии под германским протекторатом.