Изменить размер шрифта - +
Насладившись нашими ахами и охами, он удостоил нас более подробного рассказа.

— Я решил сам побеседовать с санитаром и отправился к нему вчера вечером. Он живет — то есть жил — в коммунальной квартире, и дверь мне открыла соседка. Она сказала, что Викентий с утра не выходил, наверное, валяется пьяный. Я постучал; никто не отозвался. Я нажал на его дверь посильнее — по правде сказать, я пнул ее изо всех сил, когда соседка отвернулась, и задвижка не выдержала. Санитар валялся на полу, лицо у него было прямо-таки синего цвета — малоаппетитное зрелище, надо сказать. На столе стояла пустая бутылка из-под водки завода «Кристалл». Но содержимое было в ней отнюдь не кристальное — сегодня с утра я узнал в отделе экспертизы, что там был какой-то ядовитый суррогат. Он умер от отравления, только вот где он достал эту бутылку — или кто ее ему подарил, мы еще не знаем. Лида, что с тобой?

Наверное, я переменилась в лице; я почувствовала какой-то мистический ужас. Говорят, кому предназначено быть повешенным, тот не утонет — вот так и Витамину суждено было умереть от отравы под видом алкоголя — и, будучи на волосок от такой смерти два дня назад, он все-таки ее не избежал. Как будто какая-то невидимая рука приговорила его именно к такой участи, и хоть я избавила его от нее, но судьбу он обмануть не сумел.

— Раз Витамин мертв, значит, мне нечего опасаться?

— Если его убили, то следующая жертва — ты. Собственно говоря, наше агентство уже идет по следу убийц…

— Эрик, это нечестно, мы не договаривались, чтобы ты на свои деньги…

— При чем тут мои деньги? Я согласился на просьбу

Вахтанга помочь тебе в расследовании, которое мне сначала показалось милым женским капризом, просто детской игрой.

Сейчас же речь идет уже о слишком серьезных вещах — что может быть серьезнее убийства? — и дилетанты должны отойти в сторону. И это дело чести «Ксанта» — найти убийц и доказательства их вины. Пусть это не принесет прибыли, это все равно очень выгодно. С правоохранительными органами надо дружить — ну а честь поимки преступников, естественно, достанется им. Так что ты мне ничем не обязана — в материальном плане во всяком случае.

— Хорошо, я согласна, что это не детские игрушки. Как мы и договорились, на уик-энд я уеду в Питер — и останусь там на несколько дней, если вы будете настаивать.

— Может быть, все-таки ты уедешь сегодня? — героически, чуть не скрипя зубами, предложил Володя.

— Кстати, насчет тебя, Володя, — встрепенулся Эрик. — Ты проявил инициативу, поехав с Лидой в Старицу, и получил важную информацию. Всякая инициатива, как известно, наказуема. Теперь ты тоже слишком много знаешь и потому тоже стал мишенью.

Володя пожал плечами:

— Что ж, в такой компании я согласен быть и жертвой. А как насчет тебя, Эрик?

— Ну, я — это совсем другое дело. Во-первых, это моя работа. Во-вторых, здесь меня мало кто знает, в отличие от тебя. Зато, насколько я могу судить, чуть ли не всей больнице известно, что ты, Володя, находишься с Лидой в самых дружеских отношениях, — он произнес эти слова самым будничным тоном, но не сводил с меня глаз, и я опять почувствовала себя не в своей тарелке. — Ваши пациенты на удивление словоохотливы.

В конце концов было решено, что сегодня моим телохранителем будет служить Эрик. Не думаю, что Володе это было приятно, но он не мог ничего с этим поделать: из врачей стационара оставались только мы двое, когда позвонил стервец Игорь и сообщил, что «немного задерживается и прибудет на дежурство чуть позже», что могло означать — и в полночь.

Если бы этот Игорь попался мне сейчас в руки, я бы вытрясла из него всю душу! Я понимала, что в наших отношениях нужно сделать перерыв — Володе просто необходимо было отоспаться и восстановить силы.

Быстрый переход