Теодор с опаской высунулся из за пальмы и с изумлением уставился на перекошенное яростью лицо девушки. Мун же, напротив, судя по всему, получал удовольствие от происходящего. Он порхал вокруг блондинки на пределе досягаемости и нежно ворковал что то вроде:

– Бэлла, дорогая, солнышко мое, красавица моя нежная. Ну зачем же так? Зачем так жестоко?!

Тед потряс головой, пытаясь осмыслить происходящее. Создавалось впечатление, что Бэлла и Мун не глядя махнулись настроениями. Еще минуту назад таявшая в его объятиях девушка превратилась в фурию, а злобный ворон – в само обаяние.

– Эй, ребята, а может, хватит? – робко вопросил портье у разгулявшейся парочки.

Напрасно. Оставаться незамеченным было в его интересах.

– Трус! – неизвестно как оказавшаяся рядом блондинка отвесила портье хлесткую пощечину.

– За что?! – взвился вампир.

– Динамист!

Спасаясь от второй оплеухи, Тед рванул к стойке, но только для того, чтобы нарваться на крепкий клюв Муна.

– Ай! – бедняга схватился за лоб, укоризненно посмотрел на ворона и почел за благо притвориться спящим.

– Фу у у! Еще и слабак, – прокомментировала Бэлла его падение и гордо удалилась из холла.

– Вставай, развратник! – потребовал Мун, приземляясь на грудь портье. – Вставай, хватит притворяться.

– Я не притворяюсь. Я умер, – честно ответил вампир.

– Ага, лет эдак двенадцать назад, – фыркнул ворон. – Хватит придуриваться, Теодор. Ты допрыгался.

– Фигня, – отозвался Тед, – сегодня я еще никуда не прыгал.

– А вот теперь поскачешь, – злорадно сообщила птица. – Монсеньер очень зол на тебя за твое аморальное поведение на рабочем месте, Тедди. Так что, подъем, и вперед, работать.

– Я и так на работе, – попытался отболтаться уличенный развратник.

– Так то работа. А то – работы. Исправительные, – ехидно сообщил Мун и елейным голоском добавил: – Вставай, Феденька, а то ведь я клеваться начну.

Теодору не хватило ума внять мгновенно, так что уже через пару секунд он направлялся к месту исправительных работ бегом, спасаясь от разъяренного ворона.

Хрупкая фигура светловолосого юноши изогнулась на царском ложе в пароксизме смеха.

– Ты только взгляни, Каге! Как же усердствует Монсеньер, что бедной птичке приходится так надрываться!

– Не понимаю его беспокойства, господин, – равнодушно ответила кукла.

– Не понимаешь? – веселье на лице демона сменилось сосредоточенностью. – А вот я, кажется, понимаю, – с губ сорвался нервный смешок. – Монсеньер прозорлив. Он чувствует, что время пришло.

– Время? – на мгновение могло показаться, что в безликом голосе теневой сущности проскользнула дрожь. – Этого не может быть, господин. Вы сами упоминали еще вчера о трех годах.

– Упоминал, да… – задумчиво протянул юноша. – Но дело ведь не только в количестве, Каге. Дело еще и в качестве: сила – основополагающая. Рыжая ведьмочка была сильна. А кто, как не я, сумеет разделить неделимое…

– Не хотите же вы сказать…

– Еще одна сильная сущность, и Гав нового мира будет полон, Каге. Мы сможем уйти.

Кукла, словно переведя дух, покачала головой.

– В этом отеле не так уж часто появляются сильные сущности, мой повелитель. Вы рано радуетесь.

– Но иногда они появляются, – усмехнулся демон и сладко потянулся, провожая в зеркале взглядом убегающего от ворона портье. – Особенно, когда вмешиваются высшие силы.

– Господин! Вы не можете о нем думать! – Каге проследил за взглядом хозяина.