Он вступил на лестницу...

...и, налетев на что-то, встал как вкопанный.

Мощная преграда перекрывала путь наверх. Внутри ее, словно застывшие в хрустале, мерцали розы и лилии.

Герцог скривился от ненависти, выбрал другое заклинание, сотворил огромный огненный шар и метнул его вперед.

Бесполезно.

«Здесь побывал кто-то из Материнского ковена. Их рук дело».

Он пришпорил коня. Разозленный не меньше своего хозяина, тот встал на дыбы и ударил по преграде могучими копытами. В ответ оба получили разряд магической энергии. Гранд снова и снова поднимался, изо всех сил ударяясь о прозрачную стену; Фантазм атаковал ее когтями и клювом, но преграда оставалась невредимой.

Вдруг внутри прозрачной стены возникла размытая женская фигура. Не узнать эти глаза и эту ухмылку герцог не мог.

«Все-таки жива. Не знал».

Оправившись от потрясения, он приказал призраку своей снохи:

— Изыди, Изабо! Изгоняю тебя!

Неясный образ колыхнулся, но не исчез. Девушка продолжала смотреть на Лорана. Они не­навидели друг друга одинаково сильно. Герцог подумал, что даже разорвать ее зубами было бы слишком милосердно.

— Ты убила моего наследника! Забрать жизнь одного из твоих потомков — всего лишь справед­ливо.

Та ответила быстрой и загадочной улыбкой, подняла руку и с презрением указала на дверь.

Лоран трижды хлопнул в ладоши...

...и в тот же миг вместе с конем и соколом снова очутился в комнате заклинаний.

Его появление удивило Майкла и страшно напугало пленников, что лежали связанными на полу. Девушка закричала, а молодой человек закрыл глаза и стал читать заклинание: судя по легкой щекотке в груди, которую испытал герцог, оно изгоняло призраков в небытие.

Он спешился, хлопнул коня по крупу. Фантазм вскрикнул и слетел с плеча хозяина к рас­простертой на полу паре, предчувствуя угощение — птицу приучили к человеческой плоти.

— Не добрались до нее? — предположил Майкл.

Лоран едва сдержался, чтобы не ударить потомка за то, что тот позорил его перед пленниками, но только упер руки в бока и спросил:

— Ты знал, что Материнский ковен кого-то прислал сюда?

Тот презрительно фыркнул:

— Ну и что? Кучка дряхлых монахинь. Что они могут?

Герцог решил сменить тактику.

— Завтра ведьма должна умереть, — приказал он и злобно улыбнулся, глядя на связанную па­ру. — А этих можешь убить сейчас.

— Девчонка — мамбо, мальчишка — шаман. Прикончу их завтра в полнолуние — получу боль­ше силы.

— Хорошо, — согласился Лоран, потом приложил ладонь к животу и добавил: — Я хочу есть.

— Тогда пойдемте наверх, поджарю вам стейк.

Они вышли.

ЖЕРО

Авалон, ноябрь

Стояла зябкая погода. Жеро страшно хотелось есть — исцеление отнимало почти все силы. Джеймс усиленно лечил его, но конца ужасным шрамам пока не было видно.

Закутавшись в короткое пальто и укрыв колени пледом, Жеро сидел на каменной скамейке, смотрел на море и думал о Холли: чем сейчас занята, вспоминает ли о нем. Впрочем, в последнем сомнений не было — во сне против своей воли он постоянно звал ее.

«Я должен это как-то прекратить. Я для Холли — смерть».

Послышались легкие шаги. Неподалеку нерешительно стояла служанка с серебряным подносом, на котором сверкала посуда.

Жеро сделал знак подойти поближе. Девушка боялась — то ли самого колдуна, то ли его жутких шрамов.

— Чему ты хочешь научиться сегодня?

— Как находить деньги, — робко проговорила она и протянула поднос.

— Хорошо.

У них был уговор: новости в обмен на простейшие заклинания.

— Что слышно?

— Джеймс приехал домой.