Всегда готовый помочь Томми тут же выбежал из салона и вскоре вернулся с газировкой и ореш­ками на всю компанию.

— Никогда не хотел стать стюардом? — не преминула уколоть его Кари.

Тот добродушно отшутился:

— Хочешь сказать — путешествовать, знакомиться с интересными людьми, приобретать уникальный жизненный опыт? Нет уж, спасибо, с меня хватит.

Пусть он и не был настоящим колдуном, но очень старался стать им. Томми протянул газировку Аманде, погладил девушку по руке и заулыбался еще светлее.

Холли перевела взгляд на сестру, подумав, знает ли та о его чувствах; во всяком случае, виду девушка не подавала.

«Ты уж или разбей ему сердце, или обнадежь хоть немного».

Как будто услышав эти мысли, Аманда повернула голову и изобразила на лице напряженную полуулыбку. Холли в ответ слабо улыбнулась и села в кресле поудобнее — полет обещал быть долгим.

ГВЕН

Атлантический океан, 1666 год

Шторм бушевал уже который день; пассажиры болели и умирали. Жизель — теперь Гвен — и трое ее детей покинули Лондон; в Материнском ковене были крайне злы на ведьму, а сама она в нем больше не нуждалась.

Гвен постоянно читала защитные заклинания над близнецами Исайей и Давидом, над дочерью Марианной, и никто из них, хвала Богине, пока не захворал. Людям на корабле требовался свежий воздух, отдых друг от друга. Наконец один из моряков сообщил, что дождь перестал.

Она взяла детей и поднялась на палубу. По океану гуляли буруны, но в тучах то тут, то там скво­зили бледные солнечные лучи. Гвен глубоко вдохнула морской воздух и заставила детей сделать то же самое. Марианна немедленно ускакала прочь. Мать не стала ее останавливать — ребенку следовало размяться, почувствовать свободу. Девочка подбежала к дальнему борту и перегнулась, глядя на воду. Гвен охватил ужас.

— Отойди! — крикнула она.

Поздно... Нахлынувшая волна утащила девочку в море. Мать на подгибающихся ногах с воплем кинулась спасать дочь, но дорогу ей преградил капитан.

Двое матросов, подбежав к борту, сосредоточенно вглядывались в темную воду. Потом они медленно распрямили спины и хмуро покачали головами.

— Сожалею, мадам. Все кончено... — Голос капитана был груб, но во взгляде сквозило сочув­ствие.

Гвен закричала и снова попыталась прыгнуть в воду.

«Вдруг Марианну еще можно спасти? Или хотя бы утонуть вместе с ней».

— Мадам, подумайте об остальных детях.

Слова отрезвили ее. Всхлипывая, она бросилась к перепуганным близнецам, изо всех сил при­жала их к себе и заплакала навзрыд.

К тому времени, как на горизонте возник берег, Гвен смирилась со смертью Марианны. Ни разбитое сердце, ни душевные раны не могли помешать истинному Каору идти к цели.

«Нас осталось трое. Трое по фамилии Катерс. У меня больше нет дочери, которая продолжила бы род, хотя в мальчиках есть немного магической силы. Как знать — может, это и неплохо. Может, так Богиня говорит, что век Каоров закончен... и что колдовство я заберу с собой в могилу».

Гвен из рода Каор посмотрела на сыновей и поняла, что испытывает к ним одно-единственное чувство — любовь.

«Вот и пускай растут только в любви. В любви и мире».

Она решила, что не станет учить их магии и ничего не расскажет ни о Богине, ни о заклятых вра­гах — Деверо.

Прошлому следовало умереть вместе с ней — так разорвется порочный круг.

Марианна стала последней жертвой.

«Никому больше не причиним мы смерти», — поклялась себе Гвен.

Она подхватила детей и подошла к перилам.

— Смотрите, мы скоро вступим в новый мир и поселимся в новом месте. Называется оно Джеймстаун.

Тут ее радость несколько померкла.