А войско надо сохранить во что бы то ни стало. Ведь не случайно именно сейчас послали кокандские правители к нему Малика-убийцу. Расчет у них самый простой: в то время как шуршуты перемелют казахское войско, наемный убийца уберет его, будущего хана. Кто тогда будет в состоянии противостоять кокандским лашкарам? Словно, освежеванного вола, разделят они страну казахов. Для себя, конечно, кокандские властители уготовили самую большую часть. Недаром их отряды появились уже в виду приаральских кочевий. Они не думают о шуршутском драконе, надеясь на милость божью. А между тем только казахское ополчение стоит сейчас между этим драконом и Кокандским ханством. И хивинские прислужники Надир-шаха забывают о том же ненасытном драконе. Не проходит дня, чтобы они не тревожили казахские рубежи. Нет, не помощники это в войне с шуршутами. И даже если бы вдруг произошло чудо и примкнули бы они к его войску, все равно не остановить им огнедышащего дракона, который рано или поздно все равно полезет в степи и долины, открывшиеся его глазу. А пока…

Сегодня вечером мы собираем свои юрты! — тихо сказал Аблай когда один за другим вошли военачальники и уселись полумесяцем на бархатные подушки.

* * *

Наступила тишина. Все сидели потрясенные неожиданным решением.

— Но ведь это бегство! — вскричал старый Кабанбай-батыр.

— Нет, это отступление! — твердо ответил Аблай.

— Наши джигиты, которые дерутся вот уже столько дней с шуршутами, не захотят уступить!

— Тогда через двадцать дней останемся в живых лишь мы с вами… — тихо ответил Аблай. — Сегодня наши подборщики трупов захоронили семьсот тел. У двухсот двадцати четырех джигитов за вчерашний день отрублены руки и ноги, рассечены головы. Посчитайте, на сколько дней нас хватит!

* * *

Джаныбек-батыр бросил перед собой плеть в знак начала разговора:

— Аблай рассуждает здраво. Только в какую сторону нам двигаться?

— До Тургая — прыснул известный Канай-шутник. — Оттуда уже недалеко и до Оренбурга!

Даже теперь, когда приходится рубиться вплотную с шуршутами, многим не хватает дальновидности. Канай-шутник вслух высказал то, что на уме у многих врагов Аблая. Уже столько лет, днем и ночью, обвиняют они его в том, что пошел на сближение с Россией. Что бы там ни ждало впереди, судьба джунгар перед глазами. К сожалению, новая царица никак не может справиться с неурядицами в своей империи. А то бы и он иначе разговаривал сейчас с шуршутами…

— Дальше Голубого моря не отступим! — твердо сказал Аблай. — Оставим в качестве щита одного из батыров с отрядом и двинемся.

Присутствующие переглянулись и опустили глаза. Еще не было такого случая, чтобы столь важные решения не принимались большинством совета. Каждый бий и батыр обычно в знак своего согласия с вождем бросал перед собой плеть рукояткой от себя. Но Аблай на этот раз не стал их спрашивать. Так имел право поступать лишь избранный всеми тремя жузами хан.

— Я прикрою вас, султан и батыры!

Это в наступившей тишине сказал Баян-батыр.

Аблай встал со своей подушки:

— Что же, остается только посмотреть, каковы предзнаменования у Ак-буры!

И все присутствующие направились вслед за султаном Аблаем на край степи, где лежал белый верблюд.