– Внимание всем! – я поднял руку, показывая свои дырявые перчатки. – Жирные пятна опасны. Это похоже на какую-то ледяную кислоту. Прожигает сразу. Наверное, и подошву прожжет, если наступишь. Под ноги смотреть внимательнее! Если кому-то жить не хочется, предупредите сразу, я помогу. Но советую расставаться с жизнью в привычном земном варианте.

   В этот момент справа от меня, метрах в пятнадцати, сначала что-то блеснуло, потом раздался гулкий, но не резкий взрыв, и ввысь, метров на тридцать, устремился сияющий огненный столб. Такой яркий, что, увидишь такой ночью, и будешь не в состоянии несколько часов ничего видеть. Он даже в дневное время ослеплял. И брызги летели в стороны. Огненные брызги. Но мне почему-то и они казались холодными. Обжигающе холодными.

   Я среагировал моментально, как только что-то блеснуло, и еще до момента взрыва я с пояса дал в ту сторону автоматную очередь, срезавшую несколько еловых лапок. Но откуда-то появилась уверенность, что этот яркий огненный столб – это вовсе не ответ на мою очередь. Он сам по себе возник, без внешней причины. А если и была причина, то это вовсе не я, и не бойцы моего взвода тоже.

   Стрелял я с пояса. Обычно у нас во взводе автоматы носят на груди так, что приклад почти примыкает к самому плечу. В такой позиции не требуется терять доли секунда на прижимание приклада в упор. Только ствол куда-то повернуть. То есть, два действия заменяются одним. Но у меня велась съемка на «планшетник», который я себе на грудь повесил. И потому автоматный ремень пришлось с шеи снять, и нести оружие в руке. Стрелять с пояса я умею, конечно, не так точно, как с плеча, тем не менее, неплохо. Причем, при такой переноске оружия есть даже свое преимущество – могу стрелять и справа, и слева. Это все, конечно, вопрос тренировки, но я тренировками никогда не пренебрегал, всегда тренировался сначала вместе с солдатами, которых обучал, в дополнение еще и отдельно с офицерами, и это сказывалось.

   Только успел столб догореть и погаснуть, как я шагнул к месту, из которого он исходил. Раздвинул кусты, за которыми было скопище камней разного размера. Но ни на листьях, ни на траве, ни на камнях, нигде не было никакого следа нагара. А пламя было такое мощное, словно исходило из сопла двигателя космического корабля или какой-то боевой ракеты – и то, и другое я видел только по телевидению, но воображение подсказывало именно такую аналогию. Но следов никаких найти не удалось. И в месте я точно не ошибся – это было слишком близко от меня.

   – Товарищ старший лейтенант! Слева, – подсказали мне по связи.

   Я посмотрел. Слева, на склоне что-то валялось большое, крупное.

   – Не подходить никому! – приказал я, а сам направился туда.

   Раздвинув ветви двух кустов, я увидел профилированный металлический лист, искореженный и исковерканный. С одной стороны к листу припаялись какие-то провода и, кажется, два ящичка с непонятными мне приборами. Определить металл визуально я не смог, но по цвету и внешнему виду я подумал, что это кусок внешней обшивки космического «монстра».

   Я посмотрел на свою целую перчатку, которую с руки еще не снял, и левой рукой потрогал лист. Он был слегка теплый. Но лишь настолько, насколько металлический лист может нагреться на солнце, хотя лист этот лежал не на солнечной поляне, в а кустах, в тени, то есть, от солнца скрытый еще и густой хвоей ближайшего дерева. И занесло его сюда, как я подумал, взрывом, когда «монстра» развалило на части.