|
Женщины оставили горшок каши для тех, кто следит за огнем и водой. Я немного поел, а затем проспал большую часть второй половины дня. После того, как стемнело, молодые люди, ответственные за огонь, развели опять костер, и цикл поедания пейота начался вновь. Он примерно шел по тому же порядку, что и предыдущей ночью, и кончился на рассвете. В течение всей ночи я старался наблюдать и записывать каждое отдельное движение каждого из семи учатсников в надежде раскрыть малейшую форму видимой системы словесной или бессловесной связи между ними. Однако, в их действиях не было ничего, что указывало бы на скрытую систему. В начале вечера цикл поедания пейота возобновился опять. К утру я знал, что потерпел полную неудачу в попытках найти ключи, указывающие на скрытого лидера, или раскрыть хоть какую-нибудь форму скрытой коммуникации между ними или какие-либо следы их системы соглашения. Весь остаток дня я сидел, приводя в порядок свои записи. Когда мужчины собрались опять для четвертой ночи, то я каким-то образом знал, что эта встреча будет последней. Никто ничего об этом не говорил мне, однако я знал, что на следующий день они все разъедутся. Я вновь сел у воды, и каждый занял свое место в том порядке, какой был установлен ранее. Поведение семи человек в кругу было повторением того, что я видел три предыдущие ночи. Я ушел в наблюдение за их движениями, также, как я делал ранее. Я хотел записать все, что они делали, каждое движение, каждый жест, каждый звук... В какой-то момент я услышал своего рода гудение в ушах. Это было обычным звоном в ушах, и я не придал ему значения. Гудение стало громче, однако оно все еще было в границах моих телесных ощущений. Я помню, что стал делить свое внимание между людьми, за которыми я наблюдал, и звуком, который я слышал. Затем в определенный момент лица людей стали, казалось, ярче; как будто бы включили свет. Но это было не совсем так, как если бы включили электрический свет или зажгли лампу, или как если бы их лица освещал свет костра. Это скорее было похоже на люминисценцию, розовое свечение, очень размытое, но заметное с того места, где я сидел. Гул, казалось, увеличился. Я взглянул на подростка, который был со мной, но тот спал. К тому времени розовое свечение стало еще более заметным. Я взглянул на дона Хуана. Его глаза были закрыты; так же были закрыты глаза у дона Сильвио и у мочо. Я не мог видеть глаза четырех молодых людей, потому что двое из них склонились вперед, а двое сидели спиной ко мне. Я еще больше ушел в наблюдение. Однако, я еще полностью не понял, что я действительно слышу гудение и действительно вижу розовое свечение, охватывающее людей. Через минуту я сообразил, что размытый розовый свет и гудение были очень постоянны. |
