|
Доехав до Ла Сиенеги, она долго стояла на перекрестке из-за неправильно поворачивающих налево. На светофоре была стрелка-указатель, но они не смотрели на светофор — они рылись в бардачке, обнимались, смотрели в окно. Обалдевший от ожидания мужик в машине перед Настиной легонько пихнул их бампером. Они и не подумали повернуть — стали показывать средний палец, орать из окна и ругаться. «Лос-Хамовск, Лос-Хамовск — озверевшие люди в пробках на фривеях, в поисках паркинг, со сломанными аэр-кондишенерз, взмокшие, опаздывающие из-за севших батарей… Даже на кладбище они могут навестить усопших на машине — проезжая мимо гроба в окошечке…» Настя сама свернула налево и теперь ждала, пока пимп в розовой шляпе с перышком выезжал на своем малиновом длиннющем «Кадиллаке» из паркинга «Фат Бургера». Ей сигналили сзади, она сигналила впереди стоящему, впереди стоящий сигналил пимпу, орущему и заглушающему в своей машине Даяну Росс — «Relax, man! Cool it, man!» — Он философствовал на тему жизни. Она прекрасна, кричал пимп, как джоинт и лучший фат бургер после.
— Настя! Настя! Это был голос Саши. Он стоял около окошечка для заказов на вынос. — Хочешь гамбургер? — крикнул он. Настя не выкурила джоинт, но, как часто бывало, забыла поесть. — Двойной! Со всем! — она взглянула на него и подумала, что не крикни он, она бы и не заметила Сашу. «Бледная немощь, — мелькнуло у нее в голове забытое русское выражение. — Чем отличается он в толпе, чем выделяется?» Она подумала, что, вспоминая его, Саша никогда не предстает четко и ярко в памяти. Что-то расплывчатое, без одежды. Не голый, а в чем-то мутном. Даяна Росс в пимповской машине еще громче запела — «Dont call preacher! Dont call doctor! Dont call mama!» — взвизгнув покрышками и последними словами песни: «Ноу! ноу! ноу!» — пимп укатил, и Настя въехала в паркинг Саша подошел к машине — как всегда испуганный. Настя не смыла мэйк-ап. Она взяла у него закуренную уже сигарету и увидела Ромку. Тот закачался, руки в карманы, подражая походке клиентов «Фат Бургера». — Настюха! Ты сюда очень подходишь. Сейчас тебя украдут. Настя вышла из машины, и трое черных, помещавшихся на единственном столике на улице, с огромным магом загалдели, прихлопывая ладонями о бедра. «Get up! Get it up! Like sex machine!» — подливал масла Джеймс Браун. — У вас нет пива, Ромка? У них уже было и пиво, и обязательный «Априкот бренди». Саша обернул банку в бумагу, и Настя, закинув голову, жадно выпила. Блакс что-то выкрикивали в ее адрес. Ромка смеялся, пританцовывая и стукаясь слегка о Настино бедро, чуть ниже ее бедра. В окошечке появилась черная с красными (!) щеками и выкрикнула заказ. Ромка прищелкнул пальцами и, так же пританцовывая, отправился к окошку. — Три двойных со всем! А можно и с тобой хани? — Ромка сунул голову в окошко. Черненькая засмеялась и хлопнула Ромку по носу пачкой салфеток. «All right, man! All right! Let's make a deal!» — черные предлагали совершить обмен на Настю. Она захохотала и села в машину. Саша сел за руль. Ромка тоже уже был в своей машине. Он подмигнул одному из блакс и подозвал. Тот пританцевал и, пошептавшись, вынул что-то из кармана. Ромка в свою очередь вложил ему в ладонь десять долларов. Настя подумала, что джоинт будет очень кстати. Фат бургеры были сочными и действительно со всем. Ребята пили пиво из банок, Настя — из стакана. Она и бургер пыталась есть прилично, но потом бросила эту затею и, как ребята, измазалась кетчупом, горчицей. Втроем они сидели за стойкой-баром у Ромки. Настя всегда говорила «у Романа», Саша здесь будто и не жил. |
