Все эти соображения промелькнули в голове Виталия Евгеньевича за какую-то долю секунды.

— Долго ехать? — осведомился он сипловатым, нервным голосом.

— Около часа, — ответил тот, усаживаясь за руль.

В водительское окошко всунулась мужская голова:

— До отеля «Медуза» не захватите?

Незнакомый мужской голос заставил Виталия Евгеньевича вздрогнуть.

— Нет-нет! — проговорил он и машинально прижал к груди кейс. — Мы уже уезжаем!

Таксист удивленно посмотрел на него в зеркальце заднего обзора.

— Приятель, так ведь мы как раз туда и едем. Почему бы не подбросить парня?

Осознав свою ошибку, Балога кисло улыбнулся.

— Пусть садится, — сказал он. — Нет проблем.

— Другой разговор, — улыбнулся таксист. — Эй, забирайся!

Дверца открылась, и долговязый, худощавый мужчина уселся на сиденье рядом с Балогой.

— Сколько возьмешь? — осведомился он у водителя.

— Договоримся, — весело ответил таксист и тронул машину с места.

* * *

Машина вывернула с вокзальной площади и резво покатила по городу.

Балога нервно облизнул губы и взглянул на попутчика.

— Значит, вы тоже в «Медузу»?

— Угу, — ответил тот и сунул в рот сигарету.

— Отдыхать?

— Точно.

Блеклые, тревожные глазки Балоги пробуравили лицо попутчика. На вид тому было около тридцати пяти — тридцати семи лет. Долговяз и худощав. Короткая стрижка, гладко выбритые щеки. Одет в темно-синюю рубашку, темный шерстяной пиджак и потертые джинсы. На смуглом запястье мужчины поблескивали часы «Омега», которые Балога с ходу оценил не меньше чем в пятьсот баксов.

«Похож на менеджера среднего звена», — подумал Виталий Евгеньевич и немного расслабился.

Ближайшие двадцать минут они не разговаривали. Даже таксист попался молчаливый, что совершенно устраивало Балогу.

Когда выехали из города и машин на трассе осталось совсем немного, Виталий Евгеньевич окончательно успокоился. Откашлявшись, он решил первым завязать разговор.

— Говорят, в этих местах случаются обвалы, — сказал Балога. — Я слышал, в прошлом году завалило автобус с туристами.

— В позапрошлом, — не оборачиваясь, поправил шофер. — Слава богу, тогда никто не погиб, только машину чуток помяло. И было это в восьми километрах отсюда. Здесь порода крепче.

— Ясно. — Балога еще немного помолчал, затем повернулся к попутчику и сказал: — Меня зовут Виталий Евгеньевич. А вас?

— Егор Коренев, — представился попутчик. — Можно просто Егор.

— Очень приятно, — улыбнулся Балога. Он посмотрел в окно на проносящиеся мимо кипарисы и вздохнул. — Не выношу жару. Я, видите ли, сердечник. Поэтому езжу к морю только в несезон. А вас что погнало к морю осенью?

— Лето выдалось хлопотным, — ответил Коренев. — Не успел отдохнуть.

— Бывает, — кивнул Балога.

Балога посмотрел на руки Коренева и снова заволновался. Слишком уж сильными выглядели они, слишком мускулистой казалась загорелая шея попутчика, слишком твердым — взгляд его серых глаз.

«О нет, он совсем не менеджер», — тревожно подумал Балога, искоса посматривая на попутчика и еще крепче прижимая к груди кейс.

— Прошу прощения, — снова заговорил Виталий Евгеньевич. — А вы не бухгалтером работаете? Мне кажется, я видел вас на одной из конференций.