Ему (Доминго-и-Рохасу) пришлось подождать. Когда же закутанный в плащ человек вышел из лавки, Доминго-и-Рохас последовал за ним. Человек шел быстро, словно бы опасаясь, что может быть узнанным. Представьте же себе его (Доминго-и-Рохаса) замешательство, когда незнакомец прямиком направился в «Логово красного волка». Там он скинул плащ, и стало ясно, что это Ле Грас!

Ле Грас засиделся в таверне. Он много пил и громко хвастал, что молчание в наши дни дорого стоит. Надо только уметь продать его и остаться живым. Доминго-и-Рохас наблюдал за ним сквозь маленькое окошко, а когда увидел, что тот сильно напился, со всех ног кинулся к нам, чтобы обо всем рассказать.

Итак, Ле Грас не уехал в Америку и не умер. В том, что он узнал Доминго-и-Рохаса, сомнений нет никаких. Кое-что в его (Ле Граса) речах показало Доминго-и-Рохасу, что он знает о нас и о вас больше, чем мы с вами о том полагали. Опасность, которую представляет этот мошенник, весьма велика.

Ваше высочество, позвольте мне нижайше просить вас обеспокоиться этим. И мы, и вы теперь под ударом, придите и ободрите нас.

Ваш слуга мною предупрежден, он сообщит вам обо всем, если вы увидите его раньше, чем прочтете это послание.

Писано в полдень.

Всегда ваш и готовый к услугам

Беверли Саттин

ГЛАВА 5

Сен-Себастьян обернулся к Ле Грасу, развалившемуся на парчовом диванчике возле огромного книжного стеллажа Он говорил вяло, с какой-то ленивой скукой.

— Может статься, я ограничусь всего лишь внушением, если вы перестанете водить меня за нос, Ле Грас. Просто признайтесь: чего вы хотели добиться? Он встряхнул двумя пальцами мятую, покрытую неровными каракулями бумажонку.

Ле Грас помотал головой, не то отрицая свою причастность к письму, не то пытаясь протрезветь после недавнего возлияния. Он потер небритый подбородок и пробормотал:

— Это не так… барон. Вы… вы не так меня поняли…

— Вы думаете, Ле Грас? — негромко произнес Сен-Себастьян, похлопывая письмом по карману халата. — Вы ведь угрожаете мне. Нет, — резко сказал он, видя, что Ле Грас собирается возразить, — не отрицайте. Что значит весь этот вздор о человеке в черном и белом? Для чего вы придумали всю эту чушь?

— Но я ничего не придумал!

— Лучше бы вам не упорствовать, любезный Ле Грас.

Сен-Себастьян подошел к диванчику сзади, наклонился и положил руку на спинку. Бархат его халата коснулся щеки Ле Граса, и тот задрожал.

— Или вы настолько тупы, что решились меня шантажировать, не имея к тому никаких оснований?

— Я говорю вам, это был тот человек! — Ле Грас отшатнулся от Сен-Себастьяна, но длинная рука ухватила мага за ворот и закрутила жесткую ткань.

— Покайтесь, Ле Грас! Вы же знаете, ложь мне глубоко отвратительна.

Маг стал задыхался, хотя хватка барона была не слишком-то сильной.

— Я человек нетерпеливый, Ле Грас. Предупреждаю, ваше упрямство лишь многократно усилит мой гнев.

Лицо мага пошло багровыми пятнами, он вцепился обеими руками в обруч, перехвативший ему глотку.

— Но это был он!

Сен-Себастьян обреченно вздохнул.

— Ладно, Ле Грас. Поскольку правды от вас все равно не добиться…

Он вдруг выпустил из рук воротник, и тот мгновенно перестал быть орудием пытки.

Приятно удивленный такой переменой в своем положении алхимик попытался подняться, однако спокойный, полный ханжеского участия голос одернул его:

— Не двигайтесь, мой дорогой.