|
– Они жили на острове, вернее на двух островах, вдалеке от Большой Земли. Они тоже не избежали… Кары, но Кара лишь задела их – они ведь были далеко от большинства стран и городов Древних. Сперва они тоже были отброшены к почти первобытному состоянию, но немного погодя (мы и сами не знаем почему) появились такие, как мы, умеющие думать вместе . Со временем те, кто умел делать это лучше, находили других, которые лишь в слабой степени владели этой способностью, и помогали им. Это умение передавалось их детям, и от поколения к поколению мы становились все совершеннее, все сильнее в этой нашей способности. Позже мы сами начали искать себе подобных в других краях, и только тогда мы поняли, как нам повезло, что мы оказались в стороне от больших городов и стран. Раньше помочь тем, кто жил далеко от нас, было трудно, почти невозможно. Правда, некоторые умудрялись до нас добираться… Но вскоре у нас появились машины, такие же, как у Древних, и кое кого мы могли спасти. Теперь мы пытаемся спасти каждого, с кем можем связаться. Но нам никогда еще не удавалось вступить в контакт на таком огромном расстоянии. Даже мне еще пока очень трудно говорить с вами. Скоро будет легче, но сейчас я почти на пределе , поэтому я заканчиваю. Помните, главное – девочка! Такого мы еще не встречали, и она очень нужна нам. Любой ценой, слышите – любой , вы должны сберечь ее!
На этом она закончила передачу, и наступившую тишину нарушила Петра: – Это она обо мне! – объявила она с такой силой, что мы чуть не потеряли сознание. – Ох!… Тише, детка… – придя в себя, попросила ее Розалинда. – Мы ведь пока еще на наткнулись на Волосатого Джека, что ж ты так кричишь?! Мишель, – позвала она, – ты все слышал? – Да, – задумчиво протянул он, – звучало это как-то… высокомерно, что ли… Словно она читала лекцию детям… И потом, уж очень они далеко от нас. Право, не знаю, как они сумеют добраться до вас вовремя. Погоня начнется через несколько минут – мы уже верхом. Наши лошади по-прежнему шагали неторопливой рысью. Окружающая нас местность оставалась такой же странной для тех, кто привык к НОРМЕ. Кое-что было даже более фантастичным, чем те отклонения, про которые мне рассказывал когда-то Аксель. Я невольно испытал облегчение, когда мы, наконец, выехали на открытую местность, хотя и тут травы и кусты были непохожи на нормальные . Лишь один раз мы остановились и сделали короткий привал. Часа через два мы подъехали к реке. С нашей стороны спуск к реке был пологий, а с противоположной – обрывистый, почти отвесный, сплошь покрытый какими-то острыми красноватыми камнями. Мы поехали вдоль берега, вниз по течению. Примерно через четверть мили замелькали деревья, похожие на огромные груши – все ветки росли у них наверху, образуя нечто вроде шапок на верхушках стволов. Наш провожатый спрыгнул на землю и повел лошадей к воде. Мы благополучно переправились через реку, она в этом месте была не особенно глубокой, но ехали не прямо, а забирая влево, туда, где на другой стороне виднелся узкий проход в крутом, как стена, склоне. Когда мы подъехали ближе, этот проход оказался еще более узким, чем казался издали. Я поначалу не представлял даже, как мы будем по нему пробираться. И в самом деле, порой наши корзины задевали за стены ущелья, и мы с трудом протискивались вперед. Метров через полтораста мы выехали из ущелья, и дорога пошла в гору. Поднявшись на гору, мы очутились на открытой равнине, и дорогу нам преградили шестеро или семеро мужчин с луками в руках. Они изумленно взирали на наших громадных лошадей и, по-моему, были не прочь дать деру. Не доезжая до них, мы остановились. – Слезай, парень, – обратился ко мне «страж». |
