– Тебе известно, какой длины должна быть рука у человека?

    – Нет, – сознался я.

    – Мне тоже, – сказал он, – но кому-то там, в Риго, это было известно… Кому-то из грамотеев… И потому Вакнук принадлежит не мне, а я живу как дикарь… И среди дикарей. Ты старший сын?

    – Старший, – кивнул я, – и единственный. Был еще один, младший, но…

    – Не выдали Метрику?

    Я молча кивнул.

    – Стало быть и ты теперь лишился Вакнука?

    Это как раз тревожило меня меньше всего. Я вообще никогда не думал, что мог (и должен был) унаследовать Вакнук. Должно быть, у меня всегда было подспудное ощущение, что рано или поздно меня раскусят и мне придется спасаться бегством. Я так долго жил с этим чувством, что теперь совершенно не страдал от той злобы и обиды, которая, по-видимому, переполняла душу «Паука». Я так ему и сказал: что, мол, только рад быть здесь, в безопасности. Это ему как будто не пришлось по душе.

    – У тебя просто духу не хватает драться за то, что должно принадлежать тебе по праву, – презрительно буркнул он.

    – Если по праву это ваше, то, значит, оно уже не может быть моим, – возразил я. – А кроме того, мне надоело прятаться!

    – Все мы тут прячемся, – сквозь зубы процедил он.

    – Может и так. Но каждый из вас здесь может быть самим собой ! Вам не нужно притворяться, не нужно все время быть начеку, чтобы, не дай Бог, не проговориться! Не нужно десять раз подумать, прежде чем открыть рот!…

    – Мы слыхали о вас, – кивнул он. – У нас есть свои способы узнавать про многое… Но я, признаться, не очень понимаю, отчего это они так на вас ополчились?

    – Мы думаем, – попытался объяснить я, – что они нас боятся. Нас ведь нельзя распознать по внешности. Они наверняка подозревают, что таких, как мы, еще много. Но узнать они про них ничего не могут, пока те сами себя не выдадут… Они хотят схватить нас, чтобы мы выдали остальных…

    – Да, этого, пожалуй, достаточно, чтобы постараться не попасть им в руки, – задумчиво сказал он.

    В этот момент я уловил голос Мишеля. Розалинда о чем-то с ним разговаривала, но мне трудно было одновременно слушать их, и «Паука», поэтому я не стал вмешиваться.

    – Значит, теперь они будут охотиться на вас здесь, в Джунглях? Что ж… А сколько их?

    Не зная, что ему известно про нас и знает ли он про Мишеля, я заколебался. Его глаза сузились, и он сказал:

    – Вряд ли тебе стоит морочить нам голову, парень. Охотятся ведь они за вами . Выходит, вы привели их за собой сюда, к нам. А какой нам резон заботиться о вас? Может, проще будет выдать вас им с потрохами, да и дело с концом, а?

    Петра услышала конец его фразы и вздрогнула от страха.

    – Больше сотни, – быстро сказала она.

    Он довольно глянул на нее.

    – Ага, значит, среди них есть один из ваших!… Я так и думал, – самодовольно ответил он.