Но Шайлер просто стояла посреди комнаты и с каждой неудачной попыткой все больше терзалась от бессильной злости.

– Может, это потому, что я наполовину человек, – со вздохом произнесла девушка, после того как в ходе очередной попытки принять другой облик она просто рухнула на пол – по-прежнему собою.

– А что, собственно, плохого в том, чтобы быть человеком? – поинтересовался Оливер, зачарованно наблюдая, как Мими Форс превращается в феникса, столб пламени и красную змею, и все это за три секунды. – Ух ты! Круто!

– Выпендрежница! – прошипела Блисс. – Не переживай из-за нее. И хватит ржать, Олли. Ты отвлекаешь Шайлер.

Блисс старалась не слишком заноситься из-за своих успехов, но приятно было знать, что Шайлер крута не во всем.

– Я тебе сейчас все объясню. Тебе надо мысленно представить то, к чему ты стремишься. Ты должна стать туманом. Думай как туман. Пусть твое сознание очистится. Почувствуй его клочья – они должны образовываться там, где заканчивается твоя кожа, а потом...

Шайлер послушно закрыла глаза.

«Ладно, я – думающий туман. Золотые Ворота. Сан-Франциско. Мягкие кошачьи лапы. Ну не знаю... не получается, и все».

Блисс предостерегающе шикнула на подругу. Она чувствовала, что трансформация началась, ощущала, как изменились все ее чувства, как само ее существо исчезает в мягком сером облаке. Она развлекалась, представляя, как сможет использовать этот новый талант, когда ее посетило другое видение. Оно обрушилось на Блисс, словно удар, мощно, как пинок в живот.

Дилан.

Если прежде он выглядел просто растрепанным, теперь дело обстояло куда хуже. Одежда юноши превратилась в лохмотья, рубашка висела клочьями, джинсы были изорваны, а волосы – в полнейшем беспорядке. Казалось, что Дилан не ел и не спал несколько недель. Он стоял перед школьными воротами, тряс их прутья и вопил как сумасшедший.

– Что случилось? – тут же спросила Шайлер, когда Блисс запнулась.

– Дилан. Он здесь.

Никаких более пояснений не требовалось.

Их троица вылетела с заседания, не обращая внимания на явное любопытство прочих членов Комитета, выскочила из библиотеки и помчалась вниз по лестнице. Благодаря вампирской скорости Шайлер с Блисс очутились у ворот раньше Оливера; тот запыхался, пытаясь угнаться за ними.

Дачезне располагалась в тихом уголке Девяносто шестой улицы, в школьном районе. Поскольку дело уже шло к вечеру, улицы были практически пусты, не считая парочки нянь, кативших коляски к парку.

Парень, стоявший посреди тротуара и яростно трясущий ворота, выглядел словно пророк былых времен, реликт эпохи проповедников и религиозных фанатиков, когда косматые оборванцы вещали о конце света. От подростка, стремившегося вырасти, чтобы научиться играть на гитаре, как Джимми Хендрикс, от зачинщика бесчисленных проделок не осталось почти ничего.

– Мерзость!!! – громовым голосом вскричал Дилан, едва завидев их.

– Это я виновата! – воскликнула Блисс. При виде Дилана она едва не расплакалась. – Да, да, я обещала, что расскажу Совету о нем, и не рассказала. И не следила за ним... Я оставила его и пренебрегала им... Я хотела, чтобы он просто куда-нибудь делся. Это все я виновата!

– Нет, я, – сказала Шайлер. – Я собиралась рассказать Лоуренсу, но...

– Мы все виноваты, – твердо произнес Оливер. – Нам следовало им заняться, а мы этого не сделали. Слушайте, надо срочно убрать его отсюда. Люди начинают интересоваться, – добавил он, заметив, как какая-то пожилая женщина с пуделем перешла улицу и озадаченно взглянула в их сторону. – Мы же не хотим, чтобы в дело вмешалась полиция?

Шайлер едва увернулась от удара Дилана.