– Все прочие мертвы, – сообщила Мими Форсайту. – Остались только мы. Я видела смерть Эдмунда, Дэшиела, Кашинга – всех... И Регента.

– Нэн мертва? – в ужасе переспросил Форсайт Ллевеллин.

– Она была одной из них, – пояснила Мими. От дыма у нее начали слезиться глаза. – Я убила ее, защищаясь.

– Ты...

– Идем. Надо поскорее убраться отсюда, – скомандовал Кингсли и внезапно выдернул Мими и Форсайта из дверного проема.

Через секунду балки обрушились, объятые пламенем. Если бы Кингсли желал ей смерти, он уж точно не стал бы этого делать.

– Спасибо, – поблагодарила Мими, пряча меч – он снова сделался размером с иголку – обратно в сумочку, которая каким-то чудом осталась при ней.

Кингсли не ответил. Он смотрел куда-то поверх плеча Мими, и лицо его закаменело. У Форсайта Ллевеллина тем временем сделался совершенно потерянный вид. Он сидел посреди улицы, обхватив голову руками.

Мими обернулась взглянуть, на что там смотрит Кингсли. Величественная вилла, построенная еще в восемнадцатом веке, превратилась теперь в гигантский огненный шар. Это был крематорий. Серебряная кровь вернулась. Вампиры получили удар в самое сердце Комитета.

Вторая Великая война началась.

ГЛАВА 42

Шайлер услышала донесшиеся издалека ворчание, крики и лязг металла.

«Очнись. Очнись, дитя».

Голос звучал у нее в голосе. Послание. Она уже слышала этот голос прежде.

Шайлер открыла глаза. Перед ней стояла ее мать. Аллегра ван Ален была облачена в белоснежное одеяние, а в руках у нее был золотой меч.

«Это мне?»

«Все, что было моим, по праву твое».

Потрясенная Шайлер взяла меч. Едва лишь она сделала это, мать исчезла.

«Аллегра, вернись!» – позвала Шайлер. Внезапно ее охватил страх. Но отчаянный крик Оливера вернул ее к действительности.

Она подняла голову и увидела, что Лоуренс сошелся в яростной схватке со своим противником. Его меч упал на землю. Над ним возвышался белый сияющий силуэт. Сияние слепило глаза – как бывает, если взглянуть прямо на солнце. Это был Несущий свет. Утренняя звезда. У нее кровь застыла в жилах.

– Шайлер! – раздался хриплый голос Оливера. – Убей его!

Шайлер вскинула материнский меч и увидела, как тот сверкает в лунном свете: длинный, бледный, смертоносный луч. Вскинула и направила на врага. Разбежалась что было сил и ударила в сердце.

И промахнулась.

Но она дала Лоуренсу возможность снова подхватить оружие, и его клинок достиг цели, вонзившись в грудь врага. Кровь хлынула потоком.

Они победили.

Шайлер с облегчением опустилась на землю.

Но тут внезапно раздался оглушительный раскат грома – словно небо раскололось. А затем статуя развалилась надвое. Основание ее рассыпалось вдребезги. Раздался низкий рокот, и земля задрожала под ногами. А потом треснула.

– Что это?! – вскрикнула Шайлер.

Из расщелины в земле вырвалось черное пламя, и в небо взмыл могущественный демон, и глаза его были красными, с серебряными зрачками. Он расхохотался и пылающим копьем пришпилил лежащего Лоуренса к земле.

ГЛАВА 43

Демон исчез. Туман рассеялся, и Шайлер, спотыкаясь, подошла к тому месту, где лежал дедушка, совершенно неподвижный, с широко открытыми глазами.

– Дедушка!.. – вскрикнула Шайлер. – Оливер, сделай что-нибудь! – взмолилась она, пытаясь остановить поток темно-сапфировой крови, что струилась из рваной раны в груди Лоуренса.

– Слишком поздно, – прошептал Оливер, опускаясь на колени рядом с Лоуренсом.

– Что ты говоришь?! Нет... нужно собрать в сосуд... для следующего цикла. Отвезти кровь в клинику.

– Копье Левиафана отравлено.