|
– Считаете ли вы ее способной убить мужа? – Не могу сказать. – Считаете ли вы, что Лаже мог покончить с собой? – Тоже не знаю. Я рассказал вам все, что мне известно. А что теперь будет со мной? Мегрэ отворил дверь. – Вы еще мне понадобитесь. Когда он вошел в кабинет Лаже, там орудовали человек пятнадцать, ярко горели сильные лампы. Фотограф из отдела идентификации закончил свою работу и убирал аппаратуру. Следователь и молодой помощник прокурора беседовали вполголоса, а г жа Лаже с осунувшимся лицом продолжала сидеть в углу, словно оглушенная шумом и суетой. – Выяснили что нибудь? – спросил комиссар полиции у Мегрэ – Пока нет. А вы? – Мы нашли гильзу от этого револьвера. Госпожа Лаже опознала оружие мужа, которое постоянно хранилось в ящике письменного стола. – Можно побеседовать с вами, госпожа Лаже? И Мегрэ повел ее в кабинет, где он допрашивал Дешарно. – Простите, что беспокою вас в такой момент. У меня к вам всего несколько вопросов. Во первых, что вы думаете о Дешарно? – Мой муж столько для него сделал, вызволил из нужды. Дешарно был его доверенным лицом. А почему вы спрашиваете? Дешарно дурно отзывался о нем? Он на это способен, он человек ожесточившийся. – Второй вопрос, – прервал его Мегрэ. – Когда вы сегодня в первый раз пришли в контору? – Я зашла в два часа за документами, перед тем как пойти в министерство. До последнего времени я не пользовалась своим правом на пенсию за погибшего мужа. Но теперь положение изменилось. – В котором часу ваш муж обычно приходил днем? – В действительности в три часа… Я объясню вам. Из деловых соображений ему приходилось завтракать со своими клиентами, и завтраки эти были чересчур обильны, пили много вина. А поскольку он страдал бессонницей, он имел привычку дремать часок в своем кабинете после завтрака. – А сегодня? – Право, не знаю. В два часа Дешарно предупредил, что ровно в четыре муж будет ждать меня по какому то важному делу. – Он не упоминал о полиции? – Нет. – Благодарю вас. Провожая ее до двери, Мегрэ все старался определить го смутное чувство, которое он испытал, войдя в кабинет Лаже. Временами ему казалось, что он близок к цели, но в следующую минуту разгадка снова ускользала от него. Теперь ему стало жарко. С трубкой в зубах, со шляпой, сдвинутой, по обыкновению, на затылок, он вернулся в приемную с видом человека, не знающего, за что ему приняться. Четверо кредиторов, ожидавшие Лаже, чтобы взыскать с него деньги, по прежнему сидели здесь. Мегрэ оглядел их всех по очереди и обратился к высокому, худому и плохо одетому молодому человеку. – С какого часа вы здесь? – Я пришел в десять или пятнадцать минут третьего. Дешарно, опять сидевший за своим столом, слушал разговор. – А с тех пор никто больше не приходил? – Никто, кроме вот этих господ. И он показал на ожидавших вместе с ним кредиторов, которые закивали, подтверждая его слова. – Никто отсюда не выходил? Нет? Погодите, а господин Дешарно все время сидел на месте? – Да, все время. Но, сказав это, молодой человек задумался. – Постойте… Только один раз он вышел в коридор, потому что зазвонил телефон. – В котором часу? – Право, не помню. Примерно без четверти четыре… Да, это было незадолго до вашего прихода. – Скажите, Дешарно, кто это звонил? – Не знаю. Это была ошибка. – Вы уверены? – Да. Спросили… Спросили, здесь ли кабинет зубного врача. Перед тем как произнести эти слова, он, словно подыскивая ответ, опустил взгляд на конверты, разложенные на столе. В них рассылались циркуляры многочисленным клиентам Лаже. |
