– Вот и прекрасно, – удовлетворился Дима. – Спишемся, будем общаться!

Затем некоторое время они просто молча потягивали чай и заедали бутербродами.

– Лер, а помнишь, в детстве мы стояли там, – вдруг прервал неудобную паузу Кукарский, кивнув головой в соответствующую сторону, – на пятачке в конце дома, и ты прикладывала мою руку к своему сердцу? И говорила, вот, мол, смотри, как оно бьётся странно.

– Что-то такое смутно припоминаю, – буднично сказала Лера с легкой улыбкой. – Ой, да сколько там всего было, всё и не упомнишь! Будешь ещё чаю?

Кукарский помотал головой:

– Да не, спасибо, я не голодный.

Он весьма огорчился её ответом, но виду не подал. Не так как-то всё получилось вообще, в целом, да и беседа, собственно, не склеилась толком. И Лерка вот оказалась совсем какой-то чужой, почти забывшей про него, про тот важный момент с биением сердца. А ведь он, можно сказать, жизнь ей спас, хоть и в ином обличии, но от смертоносного троллейбуса уберёг, и вот поди ж ты!.. Чай пьёт и даже не догадывается! Не помнит даже те важные дни!

– Кстати, Дим, а ты зачем к нам шёл-то? – вдруг спохватилась подруга детства.

– Я? – Кукарский посмотрел на остатки чая в своей кружке. – Да так, очутился в этом районе по делам, шёл мимо, дай, думаю, спрошу у твоей мамы, не попадались ли извещения какие с почты. Представляешь, три с половиной года с тех пор, как моя мать продала квартиру и уехала жить в деревню, а иногда чего-нибудь да приходит!

– А, вот оно что, – кивнула Лерка. – Ну, это я не знаю, это надо у мамы спросить. Ты подожди, она скоро придёт.

– Да нет, ты знаешь, я потом как-нибудь снова загляну. А то мне тут вспомнилось вдруг: надо срочно ещё в одно место заскочить.

И Дима как-то быстро засобирался. На удивление, Лера не стала спорить, только сотовый записала. Дмитрий дал свой номер и себе вбил её телефон. Про электронную почту как будто бы и забыли оба…

– Жаль, ну что ж, у всех дела… Но ты обязательно загляни!

Кукарский пообещал. Расстались простыми добрыми знакомыми.

Дима шёл домой пешком. Лёгкий майский ветерок дул ему в лицо. Он шёл и думал о многом. О том, что не оправдались его надежды на лучшее будущее, связанное с Леркой. О том, что умная природа-мать как всегда всё хитро обстряпала. В смысле, так же хитро, как например, разукрасила когда-то крылья бабочек. Лера выжила, но ничего своим существованием не изменила. Ровным счётом ничего – ни его собственную жизнь, ни жизнь страны, и даже новой какой-нибудь жизни не произвела и путёвку не дала! Разве что скрасила серые будни некоего бельгийского бюргера.

Стало быть, фигня всё, что там фантасты понаписали. Нет никакой петли времени, и гибель бабочки ни на что не влияет!

Ну и хрен вам, вдруг возмутился про себя Кукарский, это мы ещё посмотрим, чья возьмёт! Мы ещё наворотим «делов» в прошлом. Эксперимент только начался! Нужно немедленно сманить Колю – снова отправиться в пещеры, перебраться в чудесный застойный мир под названием СССР. А там наследить гораздо основательней! Так, чтоб уж точно отразилось! Вот тогда и посмотрим!

Осталось лишь обдумать, каким именно образом наследить.

Дмитрий не заметил, как пришёл домой, и первым делом принялся готовить еду. Несмотря на его слова в гостях у Леры, на самом деле голод он почувствовал с некоторых пор адский.

А суть тут не в матушке природе, подумалось ему за чисткой картошки. Дело в какой-то божественной природе времени. Время словно посмеялось над ними с Колей. Это не они с ним поиграли, а оно с ними обоими. И ещё не раз сыграет злую шутку!

Начистив картошки, Кукарский умеючи настрогал кирпичики и накормил опасно шипящую на плите промасленную сковороду.