|
Опять-таки, чтобы не расслаблялись и работали. Иначе вымирание. Полное и окончательное. И где теперь этот страх? Отчего так гневно вопит снаружи толпа и почему боится уже не это быдло, а он, хозяин Перекрестка Миров? Что делать? В апартаменты вошел Максим. Его морщинистое лицо совсем посерело, видимо, от тяжких дум. — Ну что? — воззрился на него Едаков. — Да блин, — поморщился охранник, — то ли я дурак, то ли лыжи не едут. Я ни хрена не понимаю, что вообще происходит. — Мать твою, да говори же толком! — Ну, в общем, на нашу заставу, что держит туннель к Архиону, напали. Половину перебили. Остальные отступили на второй рубеж и пока держатся. — Что?.. Как?.. — запинаясь, выдавливал слова староста. — Кто?! — Ну как — кто? Тварелюбы. Похоже, это война. — С чего вдруг, черт возьми?! — Если бы я знал. Говорю же, ни хрена не понять, что происходит. — А на других границах что? — За фермой, со стороны падших, шум какой-то. Пока непонятно. На границе с армагедетелями вроде тоже неспокойно. В туннеле «Пятнадцать- шестьдесят» тишина, Аидовы люди ничего не делают. Но не факт, что ничего не затевают. — Черт! — Едаков ударил кулаками по подлокотникам. — Черт! Черт! Черт!!! Необходимы срочные переговоры с Архионом. Что за херня такая? Это недоразумение. Надо восстановить порядок и… — Толик! — Охранник раньше вроде не позволял себе такой фамильярности с правителем общины. — Тебя отсюда никто не выпустит. Толпа блокировала практически все внутренние коммуникации. Они вообще там с катушек слетели. — Да с чего вдруг?! — Не знаю с чего. Но ходят слухи, что ты решил отдать общину тварелюбам. Мол, народ — в рабство, а сам соскочишь и поселишься там. — Максим недобро посмотрел на старосту. — Ну как толпа на такое может отреагировать? — Что-о?! Что за… йоп… с-суки!!! Откуда?! Откуда они могли это взять?! — Да не знаю я! — повысил голос охранник. — Но это на мятеж похоже. Первыми фермеры взбунтовались и обслуга зеркал. К ним половина искателей присоединилась. — А вы какого хрена, а?! Чего не пресекли?! Чего их по конурам не разогнали?! — Так их больше! — А у вас оружие! — Староста, у них, черт возьми, тоже оружие! Кислого Федьку уже на ножи подняли! Кондаков убит! Толпа замесила! И оружейную они взяли! А еще стволы искателей! — Господи… Как же так… Да чего они хотят-то?! — Они хотят тебя повесить, Толик. Так и говорят. Вздернуть Пидаркова, на хер! А Пидарковым, ежели не дошло, они тебя кличут! — А ну, пошел отсюда! — взорвался староста. — Вон! Максим что-то еще хотел сказать, однако лишь бросил на старосту презрительный взгляд и вышел. — Светка! — Едаков резко вскочил, обошел кресло и вцепился руками в его спинку, переминаясь с ноги на ногу. Старшая жена тихо вышла из соседней комнаты. Она уже не излучала надменности и самоуверенности. Лицо было встревоженным, резко прочертились морщины, которых староста раньше не замечал. — Света, что делать теперь? А? Что мне делать? Как? Как такое могло случиться? Что мы упустили? За чем недоглядели? — Много вопросов, — пробормотала женщина. — Ну так ответь хоть на один!!! — Не ори. Я сама толком не пойму. Такое ощущение, что все неслучайно. Я-то думала, это спонтанные действия, ну, тех уродов, что за сучкой Ломаки пошли… А тут будто давно зревший бунт. Атака тварелюбов логична, но все остальное… Почему другие общины тоже проявили активность? Наверное, тварелюбы отправили к ним гонцов. |
