Удар был несильным, но и этого хватило, чтобы Фарон вновь свалился. Над ним нечетко вырисовывался китон, раскручивавший свое оружие для следующего нападения. У духа было лицо Сэйбл.

Фарон вытянул указательный палец и прохрипел заклинание, неожиданно сознавая, что не слышит себя… и ничего не слышит вообще. За секунду до этого грохот битвы заполнял все вокруг, а теперь стояла мертвая тишина.

Хорошо, что для заклинания ему необязательно слышать свой голос. Магическая сила сорвалась с кончика его пальца и врезалась в тело демона. В один миг плоть китона ссохлась в опутывавших его цепях, они соскользнули и со звоном упали на пол, погребя под собой и дух.

Кто-то схватил Фарона за шиворот и рывком поставил на ноги. Маг оглянулся и увидел Вэлверина. Губы офицера шевелились, но, что он говорил, Миззрим понятия не имел. Маг только покачал головой и показал на свои кровоточащие уши. Внутри у мага все болело, и эта боль вызывала сумасшедшее желание уничтожить Сирзана.

Фарон опять поднялся в воздух и оказался на одном уровне с огромной, фосфоресцирующей, бесплотной головой, созданной иллитидом, пока маг валялся на полу. Похожее на головоногого моллюска создание с извивающимися длинными щупальцами понеслось вперед. От него разило рыбой.

Фарон выхватил белую кожаную перчатку, сорвал прозрачный кристалл с плаща и начал заклинание. Длинное, тонкое щупальце обвилось вокруг его запястья и так дернуло за руку, что чуть не испортило последнее магическое движение. Однако Миззрим ловко избавился от неожиданного плена и завершил свое дело.

Невероятная, ледяная рука появилась в воздухе. Ее пальцы обхватили призрачную голову, вцепились в нее мертвой хваткой, не позволяя твари двигаться.

Единственной проблемой оставалось то, что творение иллитида перекрывало Фарону весь вид. Он плел заклинание и одновременно старался опуститься пониже, чтобы увидеть Сирзана. С последним словом белый огонь обрушился на высохшую плоть алхуна… и через секунду погас. Магия, созданная для того, чтобы превратить бессмертного колдуна в мертвые останки, лишь немного подпалила его и без того потрепанные одежды. Несмотря на неудачные попытки, Фарон должен хотя бы ранить своего противника. Неужели Сирзан такой уж знаток темных тайн, мистических обрядов и зловещих заклинаний!

И хотя Миззриму рукопашный бой внушал стойкую неприязнь, пришло время менять тактику. Поэтому Фарон достал изящную костяную палочку, высеченную из одного симпатичного демона, убитого им на занятиях в демонстрационном классе, и приступил к колдовству.

Сирзан стряхнул руки и выбросил вперед дюжину пылающих стрел. Они отскочили от волшебной защиты мага. Фарон закончил свою магическую формулу, обрушив на самого себя сотню острых коротких ударов.

От этого тело его вытянулось и стало таким же большим, как у огра, а кожа начала утолщаться и покрываться чешуей, зубы выступили вперед и превратились в клыки, на руках появились когти, а на лбу прорезались крутые рога. Облезлый хвост вырос там, где у бывшего аристократа заканчивалась спина. В одной руке оказалась плеть.

Преображение заняло всего одно мгновение, все неприятные ощущения тут же исчезли. Используя только что обретенные крылья, Фарон бросился навстречу врагу. Он высоко поднял свои уродливые руки и промычал магическую формулу. И тут вдруг почувствовал, как сильно у него кружится голова. Казалось, все вокруг завертелось вихрем, он невольно развернулся, меняя направление, и с размаху врезался в помост. Время остановилось. Когда он пришел в сознание и возвратил себе естественный облик, то понял, насколько скверно себя чувствует. Смилла Натос, как же ему плохо!

Лич смотрел на него сверху вниз.

— Ты — идиот, раз вернулся в прежнее состояние, — сообщил Сирзан. — Тебе со мной не тягаться, все равно не справишься.