Джошуа стоял, не сводя глаз с миссис Янси. Он молчал, боясь, что если откроет рот, то из него вырвутся проклятия. Следовало успокоиться и сдержать себя, иначе они никогда не узнают всей правды об Энн Фрай и ее детях.

Близнецы!

Тони сказал:

— Миссис Янси, взяв Кэтрин к себе, вы тотчас узнали, что она немилосердно стягивала свой живот бандажом, и поняли, что у Кэтрин может быть выкидыш. Вы сказали, что доктор был того же мнения.

— Да.

— Он предупредил, что Кэтрин грозит летальный исход?

— Да.

— Смерть ребенка или смерть роженицы — это также повод для немедленного вмешательства полиции и закрытия вашего заведения, как и обращение в больницу. Однако вы не прогнали Кэтрин, пока еще было для этого время. Наоборот, вы позволили ей остаться, получив деньги и зная о риске для себя. Но случись что-нибудь с Кэтрин, вам бы пришлось отвечать перед законом.

— Никаких проблем, — спокойно ответила миссис Янси. — Если бы дети родились мертвыми, их просто унесли бы в сумке. Их закопали бы на уединенном склоне любого из холмов в Марин-Каунти. Или сбросили бы сумку с моста Голден-Гэйт.

Джошуа едва сдерживался, чтобы не схватить эту старуху за волосы и стащить со стула, чтобы выбить из нее это деревянное самодовольство. Вместо этого он отвернулся и, глубоко вздохнув, вновь зашагал по комнате, потупив взгляд и стремясь не смотреть на миссис Янси.

— А Кэтрин? — спросила Хилари. — Что бы вы сделали, если бы она умерла?

— То же самое, что и с детьми, родись они мертвыми, — невозмутимо ответила миссис Янси, — вот разве что в сумке она вряд ли бы поместилась.

Джошуа, как только услышал это, так и замер в дальнем углу, бросив на нее полный отвращения взгляд. Миссис Янси, казалось, не понимала, что своими словами возбуждает в этих людях не самые лучшие к ней отношения. Она просто констатировала факт.

— Если бы что-нибудь случилось, тело убрали бы, — сказала она, отвечая на вопрос Хилари. — Все было бы сделано так, что никто бы и не узнал, что Кэтрин приезжала ко мне. Только, моя дорогая, не смотрите так осуждающе на меня. Я не убийца. Мы говорим только о том, что я могла бы сделать, что вообще следовало сделать любому разумному человеку, окажись он в такой ситуации. В том случае, если бы Кэтрин или ее дети умерли бы собственной смертью. Заметьте, естественной. Я не собиралась никого убивать. Напротив, я сидела с ней рядом, пока она бредила, успокаивала, как могла, пока опасность не миновала.

Тони сказал:

— Вы говорили, что Кэтрин была в тяжелом состоянии.

— Только три дня. Но, что это были за дни. Кэтрин пришлось привязать к кровати, чтобы она ничего с собой не сделала. Это продолжалось три дня. Наверное, у Кэтрин просто нервы не выдержали. Через три дня она пришла в себя и успокоилась.

— Близнецы, — сказал Джошуа. — Вернемся к ним. Именно это нас и интересует больше всего.

— Мне кажется, я вам все рассказала.

— Дети были абсолютно одинаковы? — спросил Джошуа.

— Разве это можно сказать о новорожденных? Они все красные и сморщенные.

— А доктор не сделал...

— Мы находились в первоклассном борделе, а не в госпитале. — Она пощекотала коту шею, тот блаженно закрыл глаза. — Некогда было доктору проводить какие-то там тесты. Да и зачем нам было знать: одинаковые они или нет.

Хилари сказала:

— Одного из них Кэтрин назвала Бруно?

— Да, — кивнула миссис Янси. — Я узнала его имя, когда он стал присылать на мое имя чеки.