«Двенадцатая школа, драка с применением холодного оружия. Патруль-семнадцать?»

«Патруль-семнадцать, принято».

Как пояснила в дороге Рапида, отзыв «принято» означает, что данный патруль находится в засаде по нашему делу, и на вызов выезжать даже не собирается.

За первый час было около десятка таких мелких происшествий, и лишь на три из них отправились патрульные машины из числа тех, что оставались не задействованы на нашей операции — иначе полное бездействие блюстителей порядка показалось бы слишком подозрительным.

Я ожидал, что будет как в американских фильмах, что-то в духе: «У нас код-девятнадцать, альфа-браво, ваш район!», а тут… словно я не полицейскую волну слушаю, а переговоры таксистов. Но Физик, выслушав мои претензии, лишь ухмыльнулся:

— Ты сильно переоцениваешь нашу полицию. Какие «код-восемь», если некоторые даже не в состоянии ФИО своего непосредственного командира запомнить за полгода службы? Не говоря уже о том, что закрепленные за патрульными районы и машины постоянно меняются.

— Зачем?

— А чтобы не примелькались и не прикармливались…

«Магазин на Шевцова, попытка вооруженного ограбления. Патруль-четыре».

«Патруль-четыре. Принято, выезжаю».

А вот это уже серьезная заявочка на то, что Законник тоже объявится по указанному адресу: это тебе не пьяная разборка между собутыльниками и не стрельба по голубям на свадьбе. А значит, все полицейские и спецназовцы, что находятся рядом в засаде, сейчас аккуратно оцепят тот район.

От нас далековато, так что мы просто и дальше сидим и слушаем.

«Это патруль-четыре, ведем грабителей. Двое, уходят пешком в сторону Чапаева».

Нет, не объявился. Видать, мелковата все же оказалась для него рыбешка.

Или он просто не успевает.

Или вообще спит себе дома и даже не планирует выбираться в город, а по радио слушает какой-нибудь симфонический концерт для фортепьяны с фаготом, а не полицейскую волну.

«ДТП на развилке с Академического в сторону Байкальской. Патруль-двенадцать».

Я навострился. Заметно напряглась и сидящая рядом Мистик: «Патруль-двенадцать», это кодовое обозначение нашего района. И сигнал для всех машин, что здесь находятся в засаде.

«Патруль-двенадцать, принято», — отозвался хорошо знакомый голос Корнеева.

Который, похоже, считает, что заниматься обычной аварией Законник не станет.

И снова томительно тянутся секунды, выстраиваясь в бесконечные минуты, которые складываются в ужасно скучные получасия и, даже страшно о таком подумать, в целые часы, состоящие из «совсем ничего» и «абсолютно нихрена».

Несколько раз мы пытались завязать беседу, но разговоры не клеились и сами собой утихали.

Обстановка не располагала.

Пару раз с нами по рации связывался полковник Корнеев и интересовался, все ли у нас в порядке.

В таком бестолковом ожидании прошел еще час. Все это время где-то что-то случалось, но ни одного серьезного происшествия, которое могло бы привлечь внимание Законника — похоже, что местные сорви-головы и всякие авантюристы криминального толка действительно взяли сегодня выходной.

«…ограбление винного магазина. Два наркомана. Есть раненые…» — вдруг выхватил я часть фразы сквозь полудрему, в которую успел погрузиться незаметно для самого себя, — «Патруль-двенадцать!»

Адрес я пропустил, а вот кодовое обозначение района услышал отчетливо.

Взревел мотор нашего «Крузака».

«Патруль-двенадцать, принято. Выезжаю», — отметил важность сигнала Корнеев.

И тут же его голос раздался из другой рации, работающей на специальной чистоте:

— Вот примерно на что-то такое я и рассчитывал: появление залетных отморозков или что прижмет какого-нибудь наркомана.