И действительно, поток машин давно уже превратился в скудный ручеек, а теперь и тот иссяк, превратившись буквально в пару-тройку испуганно жмущихся в тротуару автомобилей.

— Что он делает?! — испуганно-удивленно пробормотала Рапида.

Ого, а это уже что-то новенькое.

Я глянул вперед и увидел его.

Законника.

Он стоял прямо на нашем пути, в двух сотнях метров. Прямо за его спиной дымились искореженные остатки машины, в которой можно было узнать «Опель» грабителей разве что по цвету.

— И что делать будем?

Наш «Лэндкрузер» заметно сбавил скорость.

— Тарань! Тарань этого сукиного сына! За тачку не боись — размажем урода, и нам все спишут!

— Сначала переговоры, — напомнила Рапида, еще больше сбрасывая скорость, — К тому же, он не вооружен. Сидите в машине и держите его на прицеле, я выйду одна.

Вот только куратор ошиблась.

Да, руки Законника оказались пусты. Но тут вдруг набедренная пластина его брони сдвинулась в строну, и из открывшейся ниши выехал пистолет — совсем как у, мать его, «Робокопа» из фильма. До бронированного психа оставалось меньше полусотни шагов, когда он выхватил оружие и открыл огонь по нашей машине. И его пистолет стрелял короткими очередями — тоже, совсем как в кино про робота-полицейского.

Я почти инстинктивно «включил» свой детектор мутантов и выпалил:

— Он — супер!

Взвизгнули тормоза. Машину начало бросать из стороны в сторону. Рапида, отчаянно выкручивающая руль, пытаясь вывести нас из заноса, крикнула:

— Головы берегите! Она меня не слу…

И в этот момент наш «Лэндкрузер» врезался в стоящий у тротуара мусоровоз. Не в полицейскую машину, а в огромный, железный и вонючий спецгрузовик, перевозящий мусор.

Тряхнуло. Я едва успел выставить перед собой скрещенные руки, когда меня вырвало из кресла и бросило вперед, выворачивая из суставов и ломая кости. Правую руку пронзила острая боль.

Краем глаза заметил, как рядом мотнуло Химика и приложило его головой о дверную стойку.

Внимание! Обнаружен повышенный уровень адреналина!

Шум в висках почти стих, картинка перед глазами перестала расплываться. Кстати, даже в таком состоянии интерфейс микрочипа был виден вполне отчетливо.

Внимание! Обнаружен критический уровень эндорфина.

Я не жалел свой организм, напрягая гормональную систему по максимуму — жизнь дороже. Отступила боль в сломанных руках, превратившись просто во что-то горячее и острое. Но не настолько, чтобы вызывать сильный дискомфорт. Даже наоборот, ощущение стало почти приятным.

Этак недолго и в мазохисты заделаться!

Дурнота отступила, и я наконец-то смог нормально осмотреться.

Безвольно обмякшее тело Мистик лежало на моих коленях.

Впереди уткнулись в белоснежные «пузыри» неподвижные Физик и Рапида.

На подушке безопасности перед лицом куратора расплывалось неприятно-алое.

Химик сидел, облокотившись спиной о дверь и неестественно вывернувшись, лицом ко мне. И оно было все залито кровью. Впрочем, грудь его медленно вздымалась: жив, студент!

«Вж-бум, вж-бум, вж-бум», — донеслось откуда-то снаружи.

— Я! Есть! Закон! — возвестил о своем прибытии Законник неестественно механическим голосом.

«Пидор ты с титановой жопой», — хотел отозваться я, но прикусил язык.

И почувствовал, как нежные женские пальчики легонько сжимают мою ладонь.

Мистик! Жива!

Со стороны Химика раздался сдавленный стон. Похоже, он начал приходить в себя.

— Я! Есть! Закон!

Рука в металлической перчатке ухватилась за верхнюю часть двери со стороны гадалки, одним рывком вырвала ее и отбросила в строну, явив моему взору Законника во всем его титановом великолепии.