Когда Бак вышел из дверей, Хлоя как раз вылезла из машины и направилась к церкви.

— Привет! — бодро приветствовал ее он.

— Хэлло, Бак, — ответила она, явно без энтузиазма.

— Цветы по-прежнему на помойке? — начал он, надеясь получить хоть какой-то ключ к ее настроению.

— Они и в самом деле там, — ответила она, прошла мимо него и сама открыла дверь.

Он последовал за ней через вестибюль в зал.

— Думаю, они еще заняты, — сказал он, когда она направилась к двери Брюса и постучала.

По-видимому, Брюс сказал ей то же самое, потому что она тут же закрыла дверь с извинениями. Очевидно, Хлоя предпочла бы быть где угодно, только не здесь, и смотреть на кого угодно, кроме него. Она явно недавно плакала, лицо ее было красным, покрытым пятнами. Ему стало больно за нее. Что-то подсказывало ему, что это не просто настроение, но черта характера, к которой надо привыкать. Очевидно, у нее случились какие-то неприятности, и это было связано с ним, с Баком. Он ничего не мог поделать, пока не узнает, в чем дело. Оставалось только ждать. Хлоя уселась, скрестив руки и ноги, высоко подняв голову.

— Посмотри, что я нашел, — сказал Бак, протягивая ей старый церковный альбом, но она даже не притронулась к нему.

Бак открыл альбом на букве «Б» и показал ей фотографии семейств Брюса и доктора Биллингса. Неожиданно она смягчилась, взяла альбом в руки и принялась рассматривать его.

— Жена Брюса, — сказала она мягко. — Посмотри на этих детей!

— Здесь есть фотография и вашей семьи, — сказал Бак.

Хлое понадобилось много времени, чтобы добраться до буквы «С», потому что она листала альбом страницу за страницей, как будто разыскивала кого-то из знакомых.

— С ним я ходила в колледж, — показала она. — С ней я вместе училась в четвертом классе. Миссис Шульц была моей учительницей физкультуры. Когда Хлоя, наконец, добралась до фотографии своей семьи, она уже была переполнена впечатлениями; ее лицо искривилось, из глаз закапали слезы.

— Это Рейми, когда ему было десять лет, — с трудом проговорила она.

Бак инстинктивно положил руку на ее плечо. Она прошептала:

— Не надо…

— Прости, — сказал он.

В этот момент дверь кабинета открылась.

— Мы закончили, — объявил Рейфорд.

Он обратил внимание на то, что Бак держался робко, а на Хлою было страшно смотреть. Но все-таки он тешил себя надеждой, что она еще не успела взяться за Бака.

— Посмотри-ка, папа! — сказала она, вставая, и передала ему альбом.

У Рейфорда перехватило горло, когда он увидел фотографию. Он мучительно вздохнул. Все это было слишком трудно выдержать.

Рейфорд закрыл альбом и передал его Баку. В этот момент из кабинета донесся голос Брюса.

— Что вы там рассматриваете?

— Вот это, — сказал Бак, показывая ему обложку и собираясь положить альбом на прежнее место в шкафу. Но Брюс потянулся за ним.

— Это альбом двухлетней давности, — добавил Бак.

— Спустя месяц после того, как мы начали посещать эту церковь, уточнил Рейфорд.

Брюс раскрыл альбом там, где была помещена фотография его семьи, молча посмотрел на нее в течение нескольких секунд, потом спросил:

— Ваша фотография тоже здесь, Рейфорд?

— Да, — просто ответил Рейфорд.

Бак заметил, что он зовет Хлою войти в кабинет.

Брюс перелистал альбом, нашел фотографию Стила и кивнул, улыбаясь. Он забрал альбом к себе в кабинет, положил его на стол под Библией и записной книжкой и открыл собрание молитвой.