|
– Послушай, – шепнул Джексом арфисту, – я должен возвращаться в Руат. Шарра будет расстроена тем, что не сможет сейчас увидеть все это, – он кивнул на массивное строение с глухими стенами. – Понимаешь, мы ждем второго ребенка… – Джексом выглядел одновременно гордым и смущенным. Впервые Пьемур обнаружил, что не испытывает боли, думая о счастье, которое Шарра принесла другому. – Какая досада, – сказал он, улыбнувшись – Но я думаю, для Шарры будущий малыш важнее старых камней. А пока что – может ли Рут забросить нас домой? Надо представить отчет мастеру Робинтону. * * * – Значит, откопали еще одно чудо? – Робинтон поднялся из за стола, заваленного образцами изделий, обнаруженных на древнем складе. – Вероятно, нам до конца Прохождения не пересчитать и не описать все это! – он раздраженно воззрился на свой стол. – Вещи! Почему у предков было такое пристрастие к вещам? Пьемур, подавив смешок, наполнил пустой бокал своего мастера. – Это здание – более важная находка, чем ложка или пара сапог, – заметил он, поворачиваясь к Лайтолу. – Мой господин, не встречал ли ты на других древних планах и картах упоминаний об этом Айвасе? Бывший Оберегающий Руата покачал головой. – Нет, в их Записях ничего подобного не попадалось. В плане переселения на север перечислена масса вещей – но никаких упоминаний про Айвас. – Возможно, его нельзя было перевозить, – предположил Джексом. – Ведь предки оставили на южном материке немало тяжелого оборудования – например, в шахтах. За тысячи Оборотов все это превратилось в обломки, но в закрытом помещении с толстыми стенами кое что могло сохраниться… Когда мы проникнем внутрь…. – Если проникнем, – поправил Пьемур. Джейнсис покачала головой. – Прочнейший материал – и такой толщины! Дедушка до сих пор не знает, как его пробить. Самые лучшие сверла бессильны – даже те, что мы нашли на древнем складе. – Айвас, Айвас, Айвас… – повторял мастер Робинтон, отбивая ладонью такт на крышке стола. – Странное слово! Не похоже на настоящее… Ладно! – он махнул рукой. – Пора ужинать. Говорят, наш повар сотворил из рыбы нечто волшебное. Завтра мы отправимся на плато и продолжим исследования. После ужина Пьемур собрался проведать Дуралея и пригласил Джейнсис на прогулку. – Как можно назвать живое существо таким ужасным именем! – воскликнула девушка, когда они направились к полянке, где нашел приют маленький мохнатый скакун. – Это всего лишь старая шутка, – пробормотал Пьемур в свое оправдание. Джейнсис ничего не ответила, но явно удивилась, когда Дуралей радостно заржал в ответ на зов молодого арфиста и примчался к ним. Вытянув шею, он обнюхал хозяина, который ласково почесывал его за ушами. – Ты ведь не обижаешься на меня, Дуралей? – Пьемур запустил пальцы в густую гриву. – И ты, наверно, не отозвался бы на другое имя? Скакун насторожил уши и снова заржал, когда Фарли метнулась с плеча Пьемура прямо к нему на круп. Дуралей махнул хвостом, задев крылышки маленькой королевы, и она тут же принялась что то возмущенно ему выговаривать. – Кажется, они действительно любят друг друга! – воскликнула изумленная Джейнсис. – Никогда бы не подумала, что бегун может ужиться с огненной ящерицей! Как никак, они – из рода драконов! Пьемур посмеивался, прислонившись к ограде и почесывая мягкий нос Дуралея. В серебристом свете Белиора лицо девушки выглядело бледным и таинственным; белки глаз чуть заметно мерцали, меж полуоткрытых губ влажно поблескивала полоска зубов. – Ну, от любого дракона – даже от Рута – Дуралей удрал бы со всех ног. Ты ведь не хочешь попасть на обед этим длиннозубым, верно, дружочек? – он похлопал скакуна по шее. |
