– Эй, ты проспала почти четырнадцать часов, – сказал Дэйв, поворачиваясь на бок и потягиваясь.

Он был без рубашки, и, несмотря на сумрак, Вэл разглядела на его груди глубокий шрам от пулевого ранения, сильно стягивавший кожу. Дэйв подошел к жаровне и разжег ее с помощью спичек и скомканных газет. Потом он поставил на нее кастрюльку, вытряхнул молотый кофе из жестянки и налил воды из пластмассовой бутылки из‑под молока.

Наверное, она слишком долго его разглядывала, потому что он поднял голову и ухмыльнулся.

– Хочешь? Молока нет, но сахара сколько угодно. Ковбойский кофе.

Кивнув, Вэл завернулась в одеяло. Дэйв налил ей через ситечко кружку кофе, и она с радостью взяла ее и согрела о нее сначала руки, а потом щеки. Рассеянно проведя рукой по голове, Вэл почувствовала короткую щетину, словно тонкий наждак.

– Тебе стоит пойти со мной побираться, – сказал Хилятик Дэйв, глядя на матрасы с какой‑то тоской. – Луис и Лолли готовы спать вечно, если им разрешить.

– А ты почему встал? – спросила девушка и сделала глоток из кружки.

Кофе оказался горьким, с привкусом дыма, но Вэл поняла, что ей нравится его пить. Дэйв пожал плечами.

– Я старьевщик. Надо проверить, что выбросили цивилы.

Она кивнула.

– Это навык, как у свиней, которые вынюхивают трюфели. Он либо есть, либо его нет. Один раз я нашел часы «Ролекс» вместе с какой‑то рекламной рассылкой и подгоревшими тостами. Как будто кто‑то смахнул все с кухонного стола прямо в мусор, не глядя.

Несмотря на то, что Дэйв сказал насчет их склонности спать, Лолли застонала и выскользнула из‑под руки Луиса. Глаза у нее были почти закрыты, а поверх вчерашней одежды она набросила грязный халат, скроенный как кимоно. Она была красивая – такая, какой Вэл не сможет стать никогда: пышная и крепкая одновременно.

Лолли толкнула Луиса. Он заворчал и перевернулся, приподнявшись на локтях. У стены что‑то зашевелилось, и котенок подошел к ним и уткнулся головой в руку Луиса.

– Кстати, это кошка. Ты ей нравишься, видишь? – сказала Лолли.

– А ты не боишься, что ее сожрут крысы? – спросила Вэл. – Она вроде еще маленькая.

– Не слишком, – мрачно отозвался Луис.

– Перестань, ты же только вчера дал ей имя.

Лолли подняла котенка и посадила его к себе на колени.

– Ага, – сказал Дэйв. – Полли и Лолли.

– Полигимния, – уточнил Луис.

Вэл подалась вперед:

– А кто такая эта Полигимния?

Дэйв налил еще одну кружку кофе – для Луиса.

– Полигимния – это какая‑то греческая муза. Не знаю, кто точно. Спроси у него.

– Не имеет значения, – сказал Луис, поджигая сигаретный окурок.

Дэйв пожал плечами, словно извиняясь за то, что столько знает:

– Наша мама была библиотекарем.

Вэл толком не знала персонажей греческой мифологии: она только смутно помнила, что в девятом классе слышала что‑то про «Одиссею».

– А кто теперь ваша мама?

– Никто. Она умерла, – ответил Луис. – Наш папа ее застрелил.

Вэл судорожно сглотнула и хотела пролепетать какие‑то извинения, но Хилятик Дэйв заговорил первым.

– Я думал, что тоже стану библиотекарем. – Дэйв посмотрел на Луиса и продолжил: – В библиотеке хорошо думать. Так, как здесь. – Он снова повернулся к Вэл. – А ты знала, что я первым нашел это место?

Вэл покачала головой.

– Отрыл его.