Так мы очутились в Дамаске, где я нарядился богатым купцом, облачившись в кафтан и просторные шаровары и увенчав голову тюрбаном. По правде говоря, я несколько стеснялся своего нового «статуса»; тем более что Холден был одет гораздо проще. Войдя в Дамаск через городские ворота, мы двинулись по узким, извилистым улочкам этого древнего города в направлении дворца. Нам повсюду попадались солдаты и караульные наместника. Пока мы медленно двигались по пыльным, нещадно раскаленным улицам, Холден снабжал меня сведениями, которые он успел узнать.

– Наместник пребывает в смятении, сэр, – пояснял мне Холден. – Ходят слухи, что Рагиб-паша – стамбульский великий визирь – имеет на него зуб.

– Понятно. И есть за что?

– Достаточно того, что великий визирь обозвал его «крестьянским сыном».

– Похоже, Рагиб-паша и впрямь имеет зуб на дамасского наместника.

– Верно, – усмехнулся Холден. – Наместник боится, что его могут вышвырнуть с поста. Потому-то он и наводнил город караульными и многократно усилил охрану дворца. Видите этих людей? – спросил Холден, указывая на толпу горожан, которые явно куда-то торопились.

– Вижу.

– Они спешат на казнь. Сейчас опять будут обезглавливать шпиона, пробравшегося во дворец. Асад-паше они мерещатся повсюду.

Мы стали невольными свидетелями казни. Она свершилась на маленькой площади, густо запруженной народом. Приговоренный держался с достоинством. Ему отрубили голову. Когда она запрыгала по почерневшим от крови доскам эшафота, толпа одобрительно загудела. Возвышение, с которого наместник обычно смотрел казни, пустовало. Он оставался во дворце и, если верить слухам, боялся высунуть нос.

Когда страшный спектакль окончился, мы продолжили наш путь мимо дворцовых стен. Главные ворота охраняли четверо стражников. Остальные разместились возле сводчатых боковых ворот.

– Что находится за воротами? – спросил я Холдена.

– Дворец разделяется на две части: харамлык и саламлык. Саламлык – внешняя часть. Там находятся помещения для приемов, залы и внутренние дворы, где устраиваются празднества. А харамлык – место, где мы найдем мисс Дженни.

– Если она там.

– Она там, сэр.

– Ты уверен?

– Бог мне свидетель.

– А почему ее перевезли из дворца Топкапы? Ты что-нибудь знаешь об этом?

Мой вопрос смутил Холдена.

– Сэр, я полагаю… из-за возраста. Поначалу, когда мисс Дженни была моложе, она наверняка очень высоко ценилась. Исламские законы запрещают делать наложницами мусульманок. Поэтому большинство султанских наложниц – христианки, захваченные на Балканах. Судя по вашим детским воспоминаниям, мисс Дженни была красивой девушкой. Не сомневаюсь, турки сразу оценили ее по достоинству. Однако красота не вечна, и место одних наложниц занимают другие. Насколько я знаю, сейчас мисс Дженни уже более сорока лет. Время, когда она могла выполнять обязанности наложницы, давно прошло. И сейчас она всего лишь служанка. Иными словами, сэр, мисс Дженни понизили в статусе.

Я задумался над словами Холдена. Трудно было поверить, что Дженни, которую я помнил из детства: красивая девушка с дерзким, насмешливым характером… оказалась в положении служанки.