Казалось, будто путь идёт всё прямо и прямо, однако очень скоро выяснилось, что первое впечатление обманчиво. Мы прошли около километра, и дорога свернула направо. Нет, вперёд-таки уходил некий чахлый путепровод, но там бы едва разминулась пары велосипедистов. Кстати, тропинка вроде упиралась в невысокое черепахоподобное здание, откуда доносилось знакомое жужжание.

Страшила предложил посмотреть, а Лесоруб предложил ему посмотреть самому. Тогда я предложила всем заткнуться. Лев ничего не предложил, но смотрел на нас так спокойно, как может смотреть лишь умудрённый опытом санитар психушки на очередные кульбиты подопечных.

За поворотом обнаружились две длинные фуры. Причём одна стояла поперёк шоссе, а вторая — валялась в кювете, демонстрируя прохожим бесстыдно оголённое пузо и широко расставленные колёса. Из разбитого лобового стекла свисал скелет в выгоревших лохмотьях. Голова у остова не наблюдалась. Очевидно унёс какой-то местный Гамлет. Ну а если откровенно, то картинка получалась весьма неаппетитной. За столько лет никто не удосужился похоронить бедолагу.

— Что-то такое в голове вертится, — заметил Лес, в ответ на моё замечание. — Целое кладбище в стоящих авто. Кажется, никому просто нет дела.

— Поле, — подал голос Страш и заглянул в разбитый кузов. — М-да… Возможно, местные жители просто не помнят, что происходило прежде, поэтому и не хоронят своих мертвецов.

— Точно! — Лес хлопнул себя по лбу. — Вот это — помню. Изумрудный город так называется, потому что всё выкрашено зелёным.

— Логично, — согласилась я и обогнула выпавший из кузова продолговатый белый ящик. — И что?

— Это как-то связано с непрерывным действием мощных излучателей внутри самого города, усиливает, что ли, — внезапно Лесоруб длинно и очень грязно выругался. — Вот поэтому я там и не жил. Каждый день для жителей города, словно новое рождение. Они не помнят ни имён, ни событий прошлого. Только место, где живут и характер выполняемой работы.

— Как же такое возможно? — усомнилась я. — Выборочная амнезия?

— Тонкая калибровка полей, — вполголоса пробормотал Страш и тоскливо посмотрел на меня. — Вертится в памяти. Сохраняются профессиональные навыки, но удаляется информация личного эмоционального характера. В то же время объект воздействия становится крайне уязвимым именно в этой области.

— Это как? — честно, такого дерьма я просто не ожидала. Похоже, настоящие зомби бродили не в окрестностях Изумрудного города, а прятались внутри его стен.

— В любой момент у человека можно вызвать восторг, ненависть или глубокую депрессию, — лицо Страша морщилось всё сильнее. — И чем большей группой соберутся люди — тем мощнее эмоциональный выброс. В пике объекты воздействия напрочь отторгают инстинкт самосохранения и действуют в интересах манипулятора.

— Как по писанному чешешь, — с невольной завистью протянул Лес.

— Звучит ужасно, — я потёрла лоб и подумала, что говнюку, устроившему этот ад, мало просто умереть. Его смерть должна быть воистину кошмарна. — И где-то я уже такое слышала или читала. Кажется, в какой-то старой книге.

— Обитаемый остров, — внезапно подал голос Лев и некоторое время все молчали, рассматривая парнишку. А он продолжал, как ни в чём не бывало. — Там про сильного человека, Максима, как он попал в странное место, где людям вычищали головы с помощью башен. Максим взорвал башни и победил.

— Точно, — страницы книги, прочитанной в далёком детстве, всплыли в памяти.