Он запустил пальцы ей в волосы и горячо поцеловал.

— Боже, как я люблю тебя!

— Ну, слава тебе Господи. Наконец-то. Я думала, ты так никогда и не скажешь этих слов. Кстати, для протокола. Я никого не подцепила в «Сахарной хижине» тем вечером, в Лаайне.

Целуя ее, он опускался все ниже и ниже к ее груди, губами слегка дотронулся до соска.

— Я знаю.

— Знаешь?

— Хм. Мы уже тогда приближались к этому. Единственным мужчиной, которого ты тогда хотела, был я. — Его проворный язык оставлял влажные следы на ее груди.

Постанывая и изгибаясь, она вздохнула:

— Ты был весьма самоуверен.

— Вовсе нет. — И хотя с его стороны это была жертва, он прекратил свои ласки и посмотрел на нее. — Падать с той горы ничто по сравнению с тем, чтобы влюбиться в тебя, Лайла Мэйсон. Ты же знаешь, Элизабет считает, что меня не согнешь, что я всех повергаю к своим ногам.

Лайла, зачарованная искренностью, которая светилась в его глазах, тупо кивнула.

— Так вот, ты не только затормозила мое падение, ты остановила меня на полном ходу. Не говоря уже о том, как я, обездвиженный, пластом лежал на спине. Ты положила всемогущего Адама Кэйвано на обе лопатки, когда он впервые увидел тебя в этих легкомысленных черных кожаных брючках. С этого момента у меня не осталось шансов. Я сразу же понял это. Поэтому так отчаянно и сопротивлялся.

Лайла даже дух не могла перевести, не то что слово вымолвить.

Он тихо рассмеялся:

— Только не говори, что я лишил тебя дара речи.

Его слова вызвали у нее улыбку.

Она пошутила:

— Вряд ли, Кэйвано. Просто я устала от разговоров. У тебя есть время, пока я сосчитаю до трех, чтобы приступить к тому, о чем мы говорили.

— Или?

Она подмигнула ему.

— Или тебе придется подождать, пока я сосчитаю до четырех.