Я только надеялся, что Клэр не верит в то, что я преподносил. Сейчас я не мог сказать. Она все еще выглядела бледной, шокированной и хрупкой, и я хотел обнять её, настолько это было больно… но это не помогло бы нам сейчас.

— Тебе придётся убедить Еву, не меня, — сказал я. — Если Майкла оставят в покое, с остальным я смог смириться. Может быть.

— Нет никакого "может быть", Шейн. Может быть ты попадешь в тюрьму. Поэтому предлагаю подумать о твоем следующем ответе, да?

Я выждал некоторое время, а затем, наконец, кивнул. Я пытался не смотреть на Мирнина, потому что он свернулся в клубок на полу, шепча про себя, и если я когда-то думал, что он выглядел сумасшедшим раньше, ну, я ошибался. Он выглядел разбитым, и я не был уверен, соберутся ли эти части снова когда-нибудь. Мирнин был хрупким, а теперь он выглядел разрушенным.

Клэр хмурилась, было сложно смотреть ей в глаза, осознал я; она пыталась держать всё внутри, просто пробиться в следующий момент, не чувствуя боли. Я знал этот взгляд, просто потому что я придумал его.

— Так, что ты хочешь, чтобы я сказал? — спросил я и прямо посмотрел на нее. — Клэр, скажи, что ты хочешь, чтобы я сказал. Ты знаешь, я сделаю всё для тебя. Всегда.

Она сделала резкий, дрожащий вздох и сказала:

— Просто скажи, что поддержишь меня, когда нужно будет поговорить с Амелией. Скажешь ей, что ты никогда не видел ни одного из них, или ничего из… этого. Скажешь ей, что тут всё нормально на столько, на сколько может быть.

— Что насчет Джесси? Амелия прислала её приглядывать за твоим боссом здесь. Она начнет подозревать, когда Джесси также пропадет без вести.

— Джесси обработают, — сказала Андерсон. — У нее есть болевые точки, и я знаю, как их использовать. Она сделает то, что я скажу ей, когда понадобится, да и Амелия к ней хорошо относится.

Я вдруг узнал, что за болевая точка у нее была… Мирнин. Джесси немного сияла, разговаривая с ним; она была хорошей с Оливером, но супер-хорошей с Графом Кракулой. Доктор Андерсон будет держать Джесси в напряжении, угрожая причинить Мирнину еще больше вреда. И все это было нормальным, потому что, черт, они же вампиры, верно? Не имеет значения, причинят ли им боль. Лабораторные крысы.

Я мог чувствовать, как кивнул призрак моего отца, соглашаясь, и это заставило меня чувствовать себя больным, в глубине души.

— Я думал, вы с Джесси друзья, — сказал я.

— Да, были однажды, — сказала доктор Андерсон. — Но ты-то должен понимать, что на вампиров нельзя полагаться в плане сантиментов. В их головах нет нервных окончаний, чтобы чувствовать как мы. Они подделка, маска, чтобы привлечь их добычу и уже не отпускать. Они самые настоящие хищники. Они по-настоящему хороши в этом.

В коридоре послышались звуки, и я услышал какие-то автомобили на стоянке. Начиналось веселье; Клэр играла по своим правилам, я ее поддержал, и сейчас… сейчас мы посмотрим, верит ли нам доктор Андерсон.

Патрик Говнюк Дэвис появился в дверях.

— Прибыли машины, — объявил он. — Мы можем надеть на вампиров наручники с серебром, и они никуда не денутся. Что насчет этих двоих? Они тоже пленники?

Я почувствовал на себе тяжелый взгляд доктора Андерсон. Сейчас я был на краю пропасти; она не шутила, что заставит Лиз болтать, будто это я похитил ее, что поместит меня в федеральную тюрьму, надолго.