|
– Он сделал пару шагов вперед, улы-баясь. – А теперь, может быть, вы поприветствуете вашу царицу? И замолчал, ожидая, когда новость докатится до задних рядов. Как хороший оратор, Цезарь говорил очень коротко, не вдаваясь в детали, но именно это и импонировало толпе. Алексан-дрийцы, удовлетворенные и радостные, оглушительно приветствовали Клеопатру. – Все это очень хорошо, Цезарь, но ты не можешь отрицать, что твои войска разрушают наши храмы и общественные постройки! – выкрикнул кто-то. – Да, это очень прискорбно, – согласился Цезарь и развел руками. – Но согласитесь, что даже римляне имеют право себя защищать. Вам ведь известно, что неподалеку от Лунных ворот стоит огромная армия генерала Ахиллы. Он почему-то решил объявить мне войну. Я готовлюсь к атаке, и только. Если вы хотите остановить разрушение, пойдите к Ахилле и посоветуйте ему распустить свое войско. Толпа развернулась, как солдаты на плацу, и через миг ее уже не было. Теперь ее целью, видимо, сделался Ахилла. Не зная, что предпринять, дрожащий Феодот смотрел на мальчика-царя со слезами на гла-зах, потом, крадучись, подобрался к воспитаннику, чтобы облобызать его руку. – Очень умный ход, Цезарь, – насмешливо заметил из темноты сада Потин. Цезарь кивнул ликторам, и те перестроились, чтобы идти впереди него во дворец. – Да, Потин, пора бы тебе понять, что я действительно умный. Могу кое-что посоветовать и такому интригану, как ты. Перестань мутить в городе воду и поскорее вернись к своим прямым обязанностям, в том числе и к царскому кошельку. Если ты пустишь еще хоть слушок обо мне и царице, я предам тебя римской казни. То есть выпорю и обезглавлю. Если ты распространишь два ложных слуха, это будет смерть раба – распятие. Три ложных слуха – распятие без ломки ног. В вестибюле дворца он отпустил ликторов, но задержал маленького царя, положив ему на плечо руку. – Больше никаких вылазок на агору, молодой человек. А теперь иди в свои комнаты. Кста-ти, тайный ход я заблокировал с обеих сторон. – Очень холодный взгляд на Феодота поверх спутанных кудрей Птолемея. – Феодот, ты теперь безработный. К утру я хочу, чтобы тебя здесь не было. И запомни одно! Если ты опять попытаешься подобраться к царю, с тобой проделают то же, что и с Потином, если тот не возьмется за ум. Цезарь чуть подтолкнул паренька, и тот побежал к себе в комнаты – поплакать. А Цезарь протянул руку Клеопатре. – Пора спать, моя дорогая. Всем доброй ночи. Она чуть улыбнулась, опуская ресницы. Требатий изумленно глянул на Фаберия. Цезарь и эта тощенькая малышка? Но она же совершенно не в его вкусе! Имевший большой опыт обращения с женщинами Цезарь не опасался, что что-то пойдет не так. Соитие есть соитие, хотя бы и ритуальное, имевшее целью вернуть благоденствие всем населявшим Египет народам. У каждого тут была своя роль. Он – бог-муж, она – богиня-жена и девственница в придачу. Никакой страсти, никаких особенных чувств. Ей очень понравилось, что он выщипывает на теле все волоски, она сочла это проявлением его божественной сути. Но в действительности это был просто его способ избежать волосяных паразитов. Цезарь был фана-тичным приверженцем чистоты. В этом отношении она последовала его примеру и тоже выщи-пала все волосы – и от нее пахло естественной свежестью. Однако в созерцании голого тощего существа удовольствия маловато. Тем более что не-опытность и нервозность вызвали поначалу в ней сухость. Грудь ее была почти плоской, как у мужчины, и он боялся, что она хрустнет под ним. Скорей бы отделаться, думал он и, не будучи педофилом, прилагал всю свою волю, чтобы забыть о ее неразвитом детском теле и покончить со всем этим. Но для зачатия одним разом не обойтись. А она вдруг пробудилась, ей стало очень нравиться то, что он с ней делал, судя по увлаж-нению ее лона. |
