|
Люди Птолемея дрогнули и побежали, но попали в «котел». Лишь немногим удалось вырваться из него и укрыться в царской крепости – в несколь-ких милях от места бойни. Сначала Цезарь хотел сразу атаковать крепость, но передумал, рассмотрев ее. Поблизости были руины старого храма – источник огромного количества камня, чтобы усилить естественное преимущество моста. Лучше разбить на ночь временный лагерь и дать парням как следует отдохнуть. Они прошли более двадцати миль, а потом с ходу форсировали канал. Они заслужили хороший обед и сон перед новой дракой. Цезарь и сам выдохся, о чем никому не сказал. Голова у него кружилась, а крепость Птолемея вздымалась и опускалась перед глазами, как обломки разбитого судна на волнах во время шторма. Утром он съел маленький кусочек хлеба с медом, миску ячменной каши и почувствовал себя намного лучше. Люди Птолемея – проще называть их так, ибо не все они были александрийцами, – укре-пили ближнее селение и соединили его с горой каменными бастионами. Цезарь направил глав-ный удар на селение, намереваясь сначала взять его, а после взять и крепость. Но между Пелу-зийским рукавом Нила и фортификациями Птолемея лежало пространство, которое невозможно было преодолеть. Оно полностью прошивалось залпами стрел и копий. У Митридата Пергам-ского, идущего с дальней стороны хребта, были свои проблемы, и помочь он не мог. Хотя селе-ние пало, Цезарь не решался бросить своих людей под смертельный град стрел, чтобы штурмом взять высоту и одним махом со всем покончить. Оглядывая с коня склон холма, он вдруг заметил, что неприятель несколько переоценил то малое преимущество, какое давала ему обстановка. Люди Птолемея оставили цитадель, чтобы их стрелы долетали до римлян. Цезарь позвал Децима Карфулена, седовласого ветерана, primipilus шестого легиона. – Возьми пять когорт, Карфулен, обойди нижний ряд их обороны и захвати высоту, кото-рую покинули эти идиоты, – жестко сказал он. В душе он был рад, что отдых и скромная пища восстановили его обычную способность быстро оценивать ситуацию. Решение было принято автоматически, с легкостью, хотя чувство-вал он себя отвратительно. О, вот он возраст! Неужели это начало конца? Тогда пусть он будет для Цезаря скорым. Только не жалкое медленное угасание с превращением в дряхлого старика! Взятие высоты вызвало панику у «генерала» Птолемея. Всего за какой-то час Карфулен занял цитадель, и армия маленького царя была разгромлена. Тысячи солдат погибли, но некото-рые из них, плотным кольцом окружившие Птолемея, сумели добраться до Пелузийского рукава и погрузиться на баржи. Конечно, было необходимо с надлежащей церемонией принять Малахая, верховного жреца Земли Ониаса, представить его сияющему Митридату Пергамскому, сидеть с ними обоими и пить сладкое еврейское вино. Но когда на вход в палатку упала чья-то тень, Цезарь извинился и встал. Он вдруг ощутил приступ усталости и все же нашел в себе силы выйти. – Новости о Птолемее, Руфрий? – Да, Цезарь. Он сел на одну из барж, но повсюду царил такой хаос, что его люди не успели оттолкнуться от берега и в посудину мигом набился народ. Немного проплыв, она опрокинулась. Среди утонувших был и царь. – Тело достали? – Да. – Руфрий вдруг усмехнулся, его покрытое шрамами простое лицо засияло, как у мальчишки. – Но царевна Арсиноя жива. Она была в цитадели и, не поверишь, вызвала Карфу-лена на поединок! Размахивала мечом и кричала как сумасшедшая. – Какая замечательная новость! – весело воскликнул Цезарь. – Какие будут приказы? – спросил Руфрий. – Покончив с формальностями, – Цезарь кивнул в сторону палатки, – я отправлюсь в Александрию. С собой возьму Арсиною и тело царя. Ты и наш друг Митридат все здесь подчи-стите, а потом с армией последуете за мной. – Казнить ее! – раздался с трона голос фараона, когда Цезарь ввел в зал Арсиною, растре-панную, но в доспехах. |
