Я нанесла немного парфюма на шею, затем выбрала чёрные кружевные трусики. Там имелись ленточки и лямочки, которые соединялись с чулками, и всё это изделие было намного сложнее, чем должно быть нижнее бельё. Похоже, мужчинам нравилось видеть как можно больше ленточек.

Умудрившись застегнуть всё, что нужно, я надела ножны с кинжалом. Используя отражение в стальном чайнике, я нанесла ярко красную помаду.

Затем я выбрала платье – из чёрного шёлка с вырезом на спине, который опускался до самой задницы. Чрезвычайно непрактичный крой, но хотя бы оно было моего любимого цвета – чёрного. И когда я надела его, материал ощущался на моей коже просто изумительно.

Я надела очередные туфли на высоком каблуке, пошатнувшись. Я не могу носить эти штуки постоянно. Нет, я на всякий случай упакую свои чёрные кожаные башмаки. Они были потрёпанными и проносившимися, но в них я хотя бы могла передвигаться.

Я застегнула чемодан, затем встала и приподняла подол платья, чтобы попрактиковаться в ходьбе. Если чуточку сдвинуть бёдра вперёд, я почти могла идти устойчиво. Практикуясь, я схватила яблоко из миски и вгрызлась в него.

Мартин отодвинул штору и широко улыбнулся мне.

– Ну разве ты не красоточка? Сколько за перепих то берёшь? Пол пенни?

Я схватила с полки жестяную консервную банку с бобами и швырнула ему в голову. Звук, с которым она врезалась в его череп, эхом прокатился по комнате.

– Ой! Серьёзно?

– Когда ты уже запомнишь, Мартин? – крикнула я. – Я всегда попадаю в цель. Залупа ты этакая.

Мама застонала, ворочаясь в кровати. Она покрепче закуталась в одеяло.

Святым Сестрам реально придётся постараться, приводя её в порядок.

Я подошла к столу и налила маме стакан воды. Когда она просыпалась, у неё всегда пересыхало в горле. Я поставила стакан на маленькую коробку, которая служила прикроватной тумбочкой.

Её глаза приоткрылись, и она моргнула, слегка улыбнувшись мне.

– Лила.

– Я налила тебе водички, мам.

– Да не стоило, – промямлила она.

Но я сделала это. В детстве я по ночам кричала и просила воды. Мама приносила мне стакан, а потом отгоняла кошмары, брызгая «святой водой» на постель. Тогда я думала, что это по настоящему, и засыпала обратно, чувствуя себя в безопасности и защищённой.

Я не слышала её смеха с тех пор, как Элис исчезла.

Я положила ладонь на её лоб.

– Сегодня у тебя будет новый дом, мам. Я буду работать в замке. Я поищу там Элис.

Но её глаза закрывались, и она уже засыпала обратно. Я почувствовала, как нечто резкое и пустое разверзлось в моей груди, пока я наблюдала, как она храпит. Она просто была уже не в себе.

Но у меня не было времени. Кто то снаружи кричал моё имя – моё новое поддельное имя. Захра .

Я подошла к окну и улыбнулась при виде Финна в узком переулке возле моего дома. Лучи утреннего солнца озаряли его светлые волосы и румяные щёки. Вот как должен  выглядеть ангел. А не два с лишним метра устрашения.

Я показала ему палец вверх, затем, пошатываясь, подошла к маме и напоследок поцеловала её в щёку.

– Пожелай мне удачи, мама.

Держа чемодан в руке, я направилась к двери, так же пошатываясь. Ухватившись за перила, я аккуратно спустилась, ставя каблуки на расхлябанные ступеньки.

Толкнув дверь, я улыбнулась Финну. Лудд, его ворон, примостился на его плече.

У Финна отвисла челюсть, когда он посмотрел на меня.

– Лила, – прошептал он.

Я выгнула бровь, и он поправился.

– Захра. Конечно. Захра. Эрнальд послал меня сопроводить тебя этим утром и удостовериться, что всё пройдёт гладко. Но ты выглядишь изумительно. Реально подобающе… – он уставился на меня.