Наверное, с Эленой Норвис он вел себя также. Ее убийство он вряд ли планировал заранее – в душе Альтис Шоттик был самым обычным трусом, который не стал бы рисковать карьерой и положением из-за такой мелочи как преданная им девчонка. Скорее всего, убил ее он действительно случайно. И в первый миг, полагаю, испытал такую же растерянность, как и сейчас. Но сумел собраться с мыслями, взвесить и оценить возможные последствия от чистосердечного признания, после чего принял единственно возможное в той ситуации решение и принялся грамотно заметать следы.

– Что тебе нужно, Рэйш?! – агрессивно повторил маг, когда тишина в комнате стала откровенно тревожной. – Я же сказал – проваливай. Нам не о чем с тобой говорить!

– Что ты знаешь о смерти Элен Норвис? – тихо и спокойно осведомился я.

Шоттик вздрогнул и уставился на меня широко раскрытыми глазами, в которых снова промелькнул мимолетный страх.

– Ничего!

Зажатый в моей руке амулет правды мигнул алым огоньком, разогнав царящий в комнате сумрак. Я нехорошо улыбнулся и одним движением смял его в кулаке, огласив тишину оглушительным хрустом. Светлый после этого испуганно дернулся. И словно почувствовав, как чувствуют это загнанные в угол крысы, что отпущенное ему время закончилось, с прерывистом вздохом отшатнулся. Еще через миг на его лице проступило жутковатое выражение, какое бывает у людей, внезапно осознавших, что им нечего терять. В обеих руках без предупреждения зародилось по боевому заклятию. Но прежде чем он успел их разрядить, я рывком ушел на темную сторону, ухватил Шоттика за тощую глотку, без особых церемоний дернул на себя и с силой швырнул во Тьму, одновременно с этим открыв перед ним темную тропу.

Грохнувшись на землю у подножия того самого валуна, где нашла свою смерть Элен Норвис, светлый от души шарахнулся затылком о камень и приглушенно взвыл, перекрыв даже истеричные вопли брызнувших во все стороны гулей. После бойни, что мы устроили здесь в прошлый раз, они успели хорошо запомнить мой запах. А как только из капюшона выпрыгнула зловеще оскалившаяся кукла, на кладбище тут же стало тихо, как в могиле. И только хриплые подвывания светлого разгоняли сгустившуюся тишину.

Из Тьмы самостоятельно выбраться он не мог. Здесь ему было некуда бежать. А то, что каждое проведенное здесь мгновение иссушивало его магический дар, меня не волновало. Впрочем, долго находиться здесь ему было противопоказано ещё и по другой причине. Холодная, промерзшая на несколько локтей земля в мгновение ока привела светлого в чувство. Почувствовав, как промерзает на нем одежда, Шоттик, несмотря на шок от перехода, был вынужден подняться и, держась за ушибленную голову, взглянуть на место, куда я его привел.

– Рэ-э-эйш…

При виде бесцветного неба и полуразвалившегося кладбища на лице мага проступило выражение ужаса. Светлый маг и Тьма – что может быть хуже? Но черно-белый мир, в котором практически не было света, никуда не делся. Ни замшелые могильные камни, ни ржавая ограда, ни вросший в землю валун, у которого не так давно его встречала несчастная девчонка…

Вот только на этот раз вместо девчонки на него смотрел я. И Шоттик, едва заглянув в мои глаза, в панике отшатнулся.

– Господи, Рэйш… что ты собираешься делать?!

– Для начала мне нужны ответы, – сухо произнес я, не испытывая ни малейшего дискомфорта от царящего вокруг холода. – Зачем ты убил Элен Норвис?

– Рэйш, я не…

Шагнув вперед, я снова ухватил этого труса за глотку и, припечатав к валуну, по слогам процедил:

– Зачем. Ты. Убил. Элен Норвис?!

Выгнувшись, словно обледеневший камень жег ему кожу, Шоттик приглушенно взвыл. А когда я обвил его беспорядочно дрыгающие ноги темными путами и такими же путами намертво привязал его к валуну, маг неожиданно захрипел, заизвивался как червяк и придушенно выпалил:

– Она требовала невозможного.