– Что это с ним?

– Сердце, – с болезненной ноткой слабым голосом произнёс я. – Едва держусь на ногах…

Брюнет сзади ткнул пистолетом в мою спину… вернее, попытался сделать это. Я ждал этого движения, чуть отклонился и повернул плечо, в результате его рука прошла мимо, я ухватил её и продёрнул брюнета вперёд, одновременно обезоружив его. Он полетел на пол, больно ударившись лицом о пол, разбив его до крови.

С ревом вскочил, но сразу же умолк, увидев моё преобразившееся лицо и направленный на него ствол.

– Молчать, – жёстко, с предельной убедительной интонацией предупредил я. – Руки держать на виду. Стреляю без предупреждения.

Я провёл стволом полукруг, дабы все присутствующие получше разглядели дуло со смертоносным отверстием, из которого могла вылететь пуля.

Далее произошло неожиданное: когда пистолет оказался повернутым в сторону от брюнета, он прыгнул на меня, желая отобрать своё оружие.

Брюнет был очень быстрым, но пуля его опередила, угодив ему прямо между ног в то место, где находились его мужские причиндалы. Если выживет, то из числа представителей сильного пола его можно смело вычеркивать. От страшной боли в промежности он потерял сознание. Обморок спас его от мучений.

Я отступил назад к двери. И вовремя. Буквально через секунду она распахнулась, и внутрь шагнул мой второй конвоир, что завязывал свои непокорные шнурки в коридоре. Я его не забыл и ждал. Изобразил растерянность и сразу "ввёл в курс дела", быстро говоря:

– О боже, он выстрелил себе в ногу!.. Ох, моё сердце!.. Я совершенно не выношу крови! Мне плохо!..

Словно отшатнувшись, я приблизился к нему и едва он оказался в пределах досягаемости, ухватил за руку и рванул вперёд, а когда он пролетал мимо, подсёк ему ногу… Теперь на полу рядком лежали двое.

Лицо со шрамом исказила судорога ненависти, которая сменилась растерянностью. Пришла умная мысль обезоружить его, что я и сделал, не выпуская остальных из виду. Они ничего не понимали, пребывая в растерянности. Происходило нечто невероятное для них. Следовало поддерживать их в таком состоянии и делать своё дело.

Жестами я приказал второму упавшему подняться и спросил:

– Твоё имя? Как тебя звать. Ну, быстрее!

Тот с усилием выдавил из себя:

– Патрик. Патрик Маккенли.

Имя было знакомо мне. "Первый", – подумал я. Но следовало проверить.

– Документы покажи.

Он достал бумажник, вынул из них водительские права.

Я посмотрел и убедился, не соврал.

– Как звать его? – показал пальцем на лежащего в беспамятстве брюнета, направляя дуло пистолета на дернувшегося толстяка за столом.

– Миллер.

– Достань его документы.

Посмотрел водительские права лежавшего в луже крови субьекта, в них прочёл – "Герман Миллер". Совершенно неизвестные мне имя с фамилией. Жаль.

Повернулся к блондину, который находился ближе остальных ко мне. Он старался вжаться в стену, его нос с усиками под ним мелко дрожали.

– Твоё имя?

– Мише Харбердинг.

– Документы?

Он оказался с паспортом. Не соврал.

"Второй", – зафиксировал я в своей памяти.

Интересно, кем окажутся остальные. По какой-то причине решил сидящего за столом с ноутбуком оставить "на закуску". Он чем-то выделялся от остальных. Но чем именно, пока я понять не мог. Был в его глазах и внешности какой-то интеллектуальный лоск.