– Они созванивались ещё раз, – бесцветным голосом отозвался Звоновский, – это уже в распечатке по мисс Нортон. Она не смогла с ним связаться по канадскому номеру, и он перезванивал ей.

Он развернул скрепленные между собой листы, нашел нужный, подтолкнул к нему. Демьян не хотел этого видеть, но все же сжал клятую бумажку в руке, разглядел телефонный код Великобритании и Ньюкасла, сравнил даты. Ванесса разговаривала со Стивенсом через несколько дней после покушения.

Демьян глубоко вздохнул. Раньше ему нравилась выдержка Геннадия, но нынче хотелось сделать всё, чтобы согнать безразлично отстраненное выражение с его лица. Что он там себе думает: о том, как облажался сам или о том, как сплоховал Демьян – с очередной красивой бабой?!

– Свободен, – хлестко произнес он, – наберу позже.

После того, как Звоновский вышел, Демьян долго сидел, глядя в одну точку, в самую сердцевину часов на подставке для ручек. Стрелка шла по кругу, отмеряя секунды, а он думал о Ванессе. О той, что стала классическим лучом света в темном царстве . Горькое послевкусие скверны: ты впускаешь человека в свою жизнь и отводишь ему там больше места, чем половик за дверью, а он отвечает чёрной неблагодарностью.

Слишком много чести.

Стивенс был психопатом, но Ванесса нет. Ежели она действительно замешана во всем этом, то исключительно по трезвому, холодному расчету, из мести за отца. Представить себе кровь измененных на её изящных, ухоженных руках, казалось невероятным, но в своё время именно она легко закрывала глаза на то, что творилось в исследовательском центре Лоуэлла. Он прокололся, как последний идиот, когда повелся на её фальшивую искренность.

Демьян опёрся о стол, закрывая лицо рукой. Часть его отчаянно жаждала крови. Стрельникова, Звоновского, Стивенса – не суть важно. Внутреннее чудовище приготовилось рвать на части первого, кто подвернется под руку. Он в ярости смахнул бумаги и рывком поднялся из за стола, задохнулся от резкой боли. Демьян привалился к стене, пытаясь отдышаться и справиться с огнем, разливающимся в груди.

Ошибки и поражения нужно принимать с честью. Он выжил, потому что пронес с собой это умение сквозь года. Потому что всегда начинал с начала, несмотря ни на что. Все умные измененные держались по этому принципу. Сильнейшие из сильнейших нынче превратились в загнанных зверей. Вот только загнанный зверь – самый опасный.

15

Оксана беспокойно кусала губы и рассматривала особняк Осипова. В пасмурный день светлое здание казалось серым, мрачным и пугающим, не спасал даже огромный красивый парк. Ей стало не по себе ещё до того, как она вышла из машины – настолько тяжелые энергии сплетались над этим местом. Викинг открыл ей дверцу и подал руку.

– Твой звёздный час, Оксана, – невесело произнес он. Она впервые видела Мишу таким напряженным и собранным, будто тьма Осипова невольно отравила и его.

Они направились не к парадной двери, а обогнули дом справа и вошли через чёрный ход. Оксана слишком волновалась, чтобы по достоинству оценить окружающую роскошь, сам дом напоминал ей музей. Мебель под старину только усиливала впечатление. Она не понимала, как людям удаётся жить в таком образцовом порядке. Саша идеально вписалась бы в эту помпезную обстановку, а Оксана могла претендовать разве что на должность уборщицы.

Сестра всегда и везде чувствовала себя на высоте, и сейчас ей не хватало Сашиной уверенности и поддержки. Она с ними не поехала: так решил Михаил. Он пообещал вернуть Оксану целой и невредимой, и Саше пришлось ему поверить.

Они завернули за угол и оказались в приемной, напоминающей кабинеты секретарей в офисах, разве что более просторной и светлой.