– Вот еще! – возразила я. – Ни в коем случае!

– Для уборки очка у нас есть Карл! – решительно заявила она.

– Какое счастье. Пусть теперь он помучается, – сказала я, присаживаясь на обшарпанный стул. – Интересно, кто этот бедняга и почему он должен чистить туалеты?

Все разразились хохотом.

– Это Карл! – сказала Мариолька, доставая туалетный ершик.

Она налила средство и стала чистить унитаз с большим мастерством, усердием и самоотдачей. Закончив, она до хруста выпрямила спину, вытерла вспотевший лоб и тщательно вымыла руки.

– А ты учись! – объявила она устало, но гордо. – Иначе до конца жизни только и будешь делать, что стоять и подавать тряпки!

Они также решили поспособствовать моему личностному развитию, рассказав о хитрой логике других запретов и порядков, действующих в их клаустрофобном мире.

– Мы не держим обувь в лотке. Для этого есть полочка рядом с дверью, – начала перечислять Фляжка. – Хлеб мы храним в специальном пакете под столом. Шлёмки, бадьи, кругляки и весла держим в шкафчике для продуктов. Мы не пользуемся парашей, когда кто-то ест. Мы не ходим по продолу в шлепках. В носках по хате не разгуливаем. В продоле не едим, даже хлеба. Мы не оставляем парашу открытой…

На следующем правиле я перестала внимательно слушать, но мне показалось, что у говорившей просто дар и ей удался рассказ.

– Какая кровать свободна? – спросила я, потирая глаза.

– Для тебя есть пальма, – объяснила Мариолька.

– Что это значит? – спросила я.

Фляжка указала на койку наверху напротив себя.

– Я туда по такой лесенке не заберусь, – заявила я, – с моим больным бедром.

– Тогда у тебя проблема. У каждого своя! – сердито сказала Мариолька. – Мы к тебе были добры. Мы просили тебя заткнуться и взять тряпку. Но ты предпочла вывести всех из себя в первый же день.

Таким образом, остаток дня я провела на обшарпанном стуле.

Я решила больше с ними не общаться. Мне не нужно было ни с кем разговаривать, тем более с преступницами. Не мой уровень. Вот эта, например… Фляжка… лежала на койке и что-то разглядывала. Книгу!

– Что ты читаешь? – спросила я.

– Справочник, – бесстрастно ответила она.

– О чем?

– Как избавиться от упрямой старухи!

Они рассмеялись.

– Очень смешно, – ответила я.

– Я не смогла удержаться. У нас не так много книг. Иногда что-нибудь приносят, но в основном это классика, вроде «Побега из Шоушенка» или «Зеленой мили». А ты любишь книжки? Или просто лежишь перед телевизором?

– Я любила лежать перед телевизором, когда для его включения еще не нужно было быть программистом!

– Что ты сидишь на этом стуле? – Фляжка рукой поманила меня к себе. – Иди сюда. Поместишься.

Я присела, хотя между койками было столько же места, сколько в купе поезда. Когда я в последний раз ехала на поезде к морю, один парень, сидевший рядом со мной, всю дорогу спал, время от времени роняя голову мне на плечо. Только по приезде я заметила, что он вымазал мне всю куртку! Чертов верблюд!

– Если ты не будешь выделываться, то нам тут вполне нормально будет вместе, – сказала Мариолька. – Но если выкинешь какой-нибудь номер, то жизни тебе, сука, не видать.

– Я? – спросила я. – Да какой я могу выкинуть номер?

– Это хорошо, потому что люди тут никчемные.