Бармен, подавая пиво, стал почти любезным.

— Здравствуйте, лейтенант! Похоже, будет дождь, верно?

— Привет, Стив. Трудно сказать. Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим телефоном?

— Конечно, лейтенант! Звоните!

Телефон находился в дальнем конце стойки. Лейтенант Спинелли снял трубку, набрал номер, поговорил обычным чревовещательным способом и вернулся к остальным. Не успели они поднять кружки, как дверь распахнулась и ворвался Бэрри Планкетт.

— Теперь пропала Энн! — воскликнул он. — Исчезла прямо с тротуара в шесть вечера! Если только в старом Ричбелле не завелись колдуны, то могло произойти лишь одно…

— А именно, молодой человек?

— Лейтенант, вы видели автобус номер восемь, который проехал по Ричбелл-авеню на восток как раз перед тем, как я вышел из другой пивной? Этот маршрут начинается в Мамаронеке и следует через Ричбелл в Харрисон и Рай, останавливаясь только у парка «Страна чудес». Мне говорили, что парк открывают сегодня. Не представляю себе, за каким чертом Энн могло понадобиться туда идти, но так же не понимаю, зачем ей ехать в Харрисон или Рай. Если только нас всех не околдовали…

— Спокойно, сэр! — прервал его доктор Фелл. — Держите себя в руках. Что будете пить?

— Перед спектаклем? Ничего, о мудрец!

— Совсем ничего?

— Хоть несколько галлонов после того, как занавес опустится, и ни наперстка до того! Чтобы испортить целую сцену и даже весь спектакль, не нужно быть пьяным — достаточно нескольких капель. — Выглянув в окно, Бэрри воскликнул: — Кого я вижу! Кто приближается к вместилищу порока, где квакеры устроили беспорядки и едва не кастрировали мэра? И какая же тяжесть, папаша Джад, — добавил он чуть позже, — лежит сегодня на вашем благородном сердце?

Джадсон Лафарж вытер лоб носовым платком.

— Это сущий ад, Барри! Некоторые люди — не помню, как их называют, — говорят, будто мы возвращены в эту жизнь, чтобы испытать страдания за все грязные делишки, которые натворили в предыдущей. Если так, то в прошлой жизни я, вероятно, был самым вонючим сукиным сыном, какого можно себе представить! Знаешь что?

— Нет, папаша Джад, я не знаю что. Я просто осведомился о причине вашего теперешнего состояния. Неужели Усталый Уилли вновь подвел вас после того, как вы изобразили доброго самаритянина?

— Нет, с Уилли все в порядке. Судья Каннингем и я купили ему новую одежду, и он поклялся оставаться трезвым или хотя бы не напиваться до бесчувствия, а если он и в самом деле хочет чем-нибудь заняться, мы подыщем ему работу.

— Тогда в чем дело?

— В Конни. Она исчезла! Конечно, Конни часто доводит меня до белого каления, и я начинаю представлять себя в роли счастливого вдовца, но в действительности я бы не согласился потерять эту чертову бабу за все золото Форт-Нокса! Где она может быть?

— Отлично! — воскликнул Бэрри Планкетт. — Прошу прощения, папаша Джад. Я не имел в виду «отлично, что исчезла Конни». Просто я хочу сказать: добро пожаловать в наш клуб! Уже три женщины похищены колдунами, хотя любого колдуна, задумавшего украсть Кейт Хэмилтон, следовало бы в самом начале карьеры упрятать в колдовскую психушку.

— Только три женщины? — переспросил Нокс. — Будем надеяться…

В этот момент зазвонил телефон. Толстый бармен сиял трубку и сказал:

— Это вас, лейтенант!

Спинелли направился к телефону; Нокс последовал за ним. Ему показалось, что, когда лейтенант положил трубку, его взгляд стал еще более напряженным.

— Вы собираетесь сказать мне то, что я боюсь услышать? — спросил Нокс.