Снова шагнув на бетон авансцены, доктор Фелл повернулся налево.

— Мистер Полсон! — окликнул он.

Голос отозвался гулким эхом. Глаза всех присутствующих на сцене инстинктивно устремились на ложу «В», ее изогнутый, обитый плюшем выступ, футов на пятнадцать-двадцать возвышавшийся над покрытым ковром проходом, где на крайних сиденьях горели лампочки.

— Допустим, — продолжал доктор Фелл, — что мы сейчас на репетиции третьего акта «Ромео и Джульетты», незадолго до времени убийства. Ромео еще не сражается с Тибальтом. В данный момент происходит поединок Тибальта и Меркуцио в правой стороне сцены, если смотреть на нее оттуда, где находитесь вы, и с левой, если смотреть оттуда, где стою я. Что делала Марджери Вейн во время этой схватки?

Мисс Вейн обожала фехтование. Она сама рассказывала нам, как видела сэра (тогда мистера) Лоренса Оливье в «Ричарде III» в Новом театре в 1944 году. По ее словам, во время кульминационного поединка Ричарда с Генрихом Ланкастерским она едва не выпала из ложи.

Но убийца — Элизабет Харкнесс — должна быть твердо уверена в позе своей жертвы. Она не может рассчитывать на то, что увлечение поединком заставит Марджери Вейн высунуться из ложи настолько, чтобы представлять собой удобную мишень. Обеспечить это можно лишь одним способом. Ваша очередь, Полсон!

Из ложи «Г» что-то упало вниз и осталось лежать, поблескивая на красном ковре под обеими ложами.

— Две тяжелые дорогие побрякушки, взятые из шкатулки Марджери Вейн, пролетают мимо ее головы и падают в проход внизу. Она знает, что это ее драгоценности, и, удивленная и рассерженная, высовывается из ложи над выступом, выгнув спину и стараясь лучше разглядеть упавшие предметы. В этот момент… Действуйте, Полсон!

Железная стрела, брошенная Полсоном, промелькнула мимо выступа ложи «В» и со стуком вонзилась в ковер, оставшись торчать перпендикулярно полу.

— Еще ни один убийца не расставлял для своей жертвы более надежной ловушки! — продолжал доктор Фелл. — Стрела вошла в спину мисс Вейн под косым углом не потому, что выстрел был произведен снизу, а потому, что жертва наклонилась в момент вертикального падения стрелы. Элизабет Харкнесс сделала свое дело. Конечно, безобидная на вид газетная вырезка, зажатая между двумя драгоценностями, якобы кем-то украденными, могла бы, будучи интерпретирована должным образом, объяснить причину преступления. Но никто не смог ее правильно объяснить, поэтому Бесс Харкнесс чувствовала себя в полной безопасности. Однако, подобно большинству убийц, она была не в силах удержаться от эффектного жеста. — Доктор Фелл повысил голос. — Вы меня слышите, мистер Полсон?

— Слышу, док.

— Мы собираемся прохронометрировать последние действия убийцы. Повторяя их, вы можете торопиться, но бежать вам незачем. Предположим, она только что уронила стрелу и убила свою жертву. Начинайте, когда я сосчитаю до трех. Один, два, три!

Полсон исчез из поля зрения. Нокс не отрывал взгляда от секундной стрелки своих часов. Лейтенант Спинелли был занят тем же. Доктор Фелл достал массивные, как пресс-папье, карманные часы.

— Ложа «Г», — заявил он, — находится слишком высоко, чтобы мы могли видеть, как открывается и закрывается дверь. По крайней мере, вы можете представить, как Полсон спускается по маленькой лестнице за ложей, по которой поднимался несколько минут назад. Сейчас он спустился на уровень бельэтажа. Смотрите! Полсон поднимается от ложи к задней стене бельэтажа и переходит на другую сторону, вытирая платком отпечатки пальцев с арбалета. Тогда было темно, а сейчас намного светлее, но старайтесь не упускать его из виду. Сейчас он движется к ложе «А» по боковому проходу бельэтажа.